Легко приходят - легко уходят

Фарнворт казался забытым сном, чем-то совершенно нереальным. Что касается Лолы... Она заговаривала со мной только в случае необходимости, но, скорее всего, примирилась с моим присутствием.

Я по-прежнему находил ее волнующей и притягательной, однако ничего не предпринимал, чтобы добиться благосклонности. Я слишком уважал и любил Джонсона. Он был из тех немногих людей, которые мне нравились. Со временем я проникся к нему еще большей симпатией. Очень простой, безыскусный в обращении, добрый, порядочный, сильный и открытый - Джонсон покорил меня. Мы прекрасно поладили. Вскоре я заметил, что хотя он и обожал Лолу, но очень нуждался и в мужской компании. Карл любил поговорить о своей прошлой жизни, о своих увлечениях. Все это Лолу не волновало.

У Джонсона были хорошие руки. Вместе мы привели в порядок генератор, и Карл продал его одному фермеру за 150 долларов. Совершив сделку, он радовался, как ребенок.

- 130 долларов чистой прибыли, Джек! Вот это я называю делом!

Однажды вечером, когда Лола ушла спать, мы с хозяином сидели на веранде закусочной. Джонсон внезапно разоткровенничался.

- Знаешь, что я собираюсь сделать через пару лет, Джек? Я собираюсь объехать вокруг света. Когда я подготовлюсь, то продам станцию, и мы с Лолой отправимся в путешествие. Три года пути, не пропуская ничего! И все первоклассное: отели, транспорт, обслуживание...

Я уставился на него.

- Но это должно стоить кучу денег.

- Да. - Он помолчал. - Я все подсчитал: это должно стоить примерно шестьдесят тысяч долларов. Ну, понадобится еще одежда, выпивка... Я думаю, что, по крайней мере, сто тысяч долларов уйдет. Что же, они у меня есть. Последние тридцать лет я был бережливым. Кое-какой капитал я, конечно, попридержу, чтобы начать все сначала, когда мы вернемся.

- Вы хотите сказать, что у вас есть сто тысяч долларов, мистер Джонсон?

- Да. - Он широко улыбнулся мне. - У меня есть система, Джек. Я никому не говорил об этом, но мы с тобой друзья и, я знаю, друзьями и останемся. Тридцать лет я с успехом добывал деньги из металлолома, вот из этого барахла, что лежит в сарае. Такой у меня талант. Я получал эти деньги сразу наличными, и налоговые инспекторы не знали о них. Видишь ли, я веду две приходные книги. В одну - вношу цифры по бензоколонке и закусочной; в другую - записываю сумму прибылей от лома. Вторая книга сказала мне, что сорван куш в сто тысяч долларов.

- Сто тысяч из лома и ржавчины?!

- Да. Если бы с этих денег брался налог, то ничего подобного не было бы. Но я работал так, что эти налоговые ищейки не почуяли даже запаха купюр. Эти деньги - для меня и для Лолы, для путешествия вокруг света.

Я вдруг вспомнил: Рикс говорил мне, что Лола вышла за Джонсона замуж только ради его денег.

- А Лола знает о них?

- Конечно, знает. Но она не догадывается, как я хочу ими распорядиться. Я открою ей свою мечту, но не раньше, чем через год. Это будет настоящий сюрприз. Подумай! Путешествие вокруг света!

Ранним утром, дня через два после того разговора с Джонсоном, я лежал на кровати и грустно размышлял о Лоле. Была ее очередь дежурить. Время от времени, когда подъезжали грузовики, я выглядывал из окна и видел, как она, в джинсах и рубашке, ловко управляется с заправкой и одновременно болтает с шоферами.

Джонсон хотел, чтобы она оставила ночные дежурства - теперь, когда я был здесь и мог заменить ее. Однако Лола сказала, что ей нравится эта работа. Она знала большинство шоферов, шоферы знали ее. Тогда Джонсон неохотно позволил ей одно дежурство в неделю. Два дежурства было его и четыре мои.

Я наблюдал, как Лола, сидя на веранде, чистит бобы для ленча. Подъехал грузовик с бакалеей. Он приезжал каждое утро, привозя товары и специальные заказы из Вентворта. Все, встаю, сказал я себе и откинул простыню. Потянулся и зевнул, потом пошел в ванную. Я чувствовал себя свежим и отдохнувшим. Обливаясь холодной водой из-под крана, я вновь вспомнил Фарнворт. В зеркале отразилась моя самодовольная рожа. Все же мне повезло, подумал я, не догадываясь, какую жестокую шутку может выкинуть судьба. Мое везение кончилось. Оно кончилось в тот момент, когда бакалейщик втащил в дом ящик с провизией. Знай я, что лежит в этом ящике, меня бы как ветром сдуло.

Это был день зарплаты.

С пачкой денег в большой потной руке Джонсон вошел в сарай, где я работал после завтрака над старым мотором.

- Как дела, Джек?

Я поднял голову и улыбнулся.

- Я заставлю этот мотор работать, мистер Джонсон. Правда, не знаю, сколько времени мне придется с ним повозиться. Он совсем плох, но я за него еще повоюю.

- Молодчина! - Карл кивнул мне. - Мы извлечем из него пользу, да? Я принес тебе твои доллары. Сорок за работу, правильно?

- Да.

- И ресторанные сто десять.

- Так много?

Он рассмеялся.

- Ты же продал больше ланчей и обедов, чем нам когда-нибудь удавалось. Ты - победитель. А вот тебе за починенный генератор - еще сотня.

Я был ошарашен: честное слово, я не ожидал таких денег.

- Мистер Джонсон, в конце концов, это же моя обязанность.