Легкое дыхание лжи

– Я не… Видите ли, я двоюродная сестра Милы. А вы ей кем приходитесь?

– Сестра? А с Милой что? Она жива? Что с ней?!

– Скажите сначала, кто вы.

– Роман. Сосед Милы по даче. Мы с ней собирались… Я хотел ей помочь… Но почему-то наткнулся на пустую комнату…

На том конце воцарилась тишина.

– Пожалуйста, не молчите… – глухо проговорил Роман в трубку.

– Да не волнуйтесь вы так, жива она, – проговорила двоюродная сестра. – Секундочку…

И в трубке раздался голос Милы.

Часть 3

Настя

…Этот голос я узнала сразу, хотя мы уже несколько лет не общались вживую, лишь на Фейсбуке. Но такой нежный и беззаботный голос мог принадлежать только моей кузине Миле.

– Привет, сестричка!

– Привет, – произнесла я довольно сухо. Боялась, что снова меня захватит то необъяснимое обожание, которое я испытывала к двоюродной сестре в детстве.

Мила была не только прехорошенькой девочкой, она к тому же обладала каким-то колдовским обаянием, из-за которого ей все всегда сходило с рук: и вранье, и капризы, и эгоизм. Что бы она ни отколола, все только умилялись. Когда мы с ней вместе шкодничали, то мои родители немедленно меня наказывали (к примеру, не разговаривали со мной пару дней, что я переживала болезненно), а родители Милы, наоборот, приходили в восторг. Притом что наши матери – родные сестры… Когда я пеняла своим родителям на их слишком строгое со мной обращение (а вот кузине, мол, все прощается!), мама, помнится, ответила: «Мы твои родители, и мы тебя воспитываем. А Милу пусть ее родители воспитывают как умеют. Хотя они не умеют никак, им самим невдомек, что хорошо и что плохо». Папа тогда еще сказал маме: не надо так резко при ребенке…

– Ты мне не рада? – расстроилась Мила.

Я ничуть не поверила в ее огорчение – слишком хорошо ее знала, однако промямлила в ответ:

– Ну почему же… Просто удивилась. Мы с тобой не общались с той поры, когда перестали проводить вместе летние каникулы у бабушки с дедушкой.

– Как, а на Фейсбуке? Я тебе столько «лайков» поставила!

И правда, что бы я ни написала (в основном делилась впечатлениями о книгах и фильмах), – Мила мгновенно нажимала на кнопку «нравится». Но называть это общением?

Однако в непродуктивный спор с кузиной мне вступать не хотелось.

– Ладно. А почему ты вдруг решила мне позвонить?

– Хочу, чтобы ты мне помогла. Ты ведь моя любимая сестра, мне больше некого попросить о помощи!

Оказывается, я «любимая сестра». Вот новость!

– Что-то случилось?

– Меня папан запер на даче.

Мила звала мать «маман», а отца «папан».

– За что?

– Да у него кризис среднего возраста. Решил вдруг меня перевоспитывать, – усмехнулась она.

– Это он поздновато решил, – хмыкнула я.

Мила расхохоталась.

– Вот за что я тебя люблю, сестренка, это за чувство юмора! Помнишь, как мы с тобой…

Минуты две Мила предавалась воспоминаниям о наших детских похождениях, и я оттаяла.

В итоге оказалось, что Милка хочет сбежать из плена и уже план придумала. От меня требовалось только приехать за ней в деревню, где дядя Владя, ее отец, отгрохал когда-то домину и где сейчас запер дочурку. Да уж, время воспитывать он точно упустил: в детстве во всем потакал, а теперь, когда Мила выросла и превратилась в соблазнительную красавицу (своими фотографиями она чуть не каждый день Фейсбук украшала, так что я в курсе), – он вдруг сделался тираном. С другой стороны, и шалостям Милка предавалась уже отнюдь не детским – Фейсбук об этом исправно свидетельствовал фотками с нетрезвых вечеринок и дискотек…

К примеру, на одном снимке она высунула язык, а на нем лежала таблетка. Подпись была: «Пришлось принять аспирин!!!» Я написала Милке в личку: «Осторожнее с лекарствами, аспирин в сочетании с алкоголем опасен». Кузина ответила: «Из всех моих френдов ты одна не догоняешь, Настена!» Я снова посмотрела на фотографию. В чем же тут шутка? Потом почитала комментарии… Кто-то писал: «Я в экстази». Сначала я подумала, что автор малограмотный (они там все не блещут), и вдруг до меня дошло: экстази, наркотик! Вот что за «аспирин» держит Милка на языке… Дядя Владя, видимо, прознал и спохватился.

В какой-то степени я ей завидовала. Ее легкости, ее красоте, ее обволакивающему обаянию. Сама я отнюдь не дурнушка, но рядом с Милкой меркнут даже красавицы. С другой стороны, на ее месте я бы оказаться не хотела. Она хоть и старше меня на два года, но нигде не учится, ничего не читает, ни в чем не разбирается. Ее целиком поглощает восхищение, которое щедро несут к ее ногам мужчины. Или это она его поглощает? Как топливо, на котором работает ее жизненный мотор? Наверное… А мне было бы скучно так жить, лишь ублажая свое женское тщеславие. Мир – это великолепная симфония, нелепо вместо нее выбирать «чижик-пыжик».

Побег должен был состояться через несколько дней, но Мила пока точно не знала, когда именно. Сказала, что уточнит через пару дней. Каким образом она собирается сбежать из охраняемого дома, я не спросила: какая мне разница, собственно? Меня попросили поработать в качестве такси, я согласилась – вот и все.

Перезвонила она в среду вечером.