Легкое поведение (ЛП)

Упиваясь вниманием прохожих, я стою на углу и вылавливаю в потоке машин такси. Машу рукой, золотые браслеты, звеня, скользят по запястью к локтю. В ожидании запрокидываю голову и оглядываюсь, завороженная тем, как оживает город с наступлением темноты. Жизнь кипит здесь и днем, но ночью… ночью все иначе. Лучше. Как только зажигаются фонари, неистовая волна крышесносного, заразительного, сметающего запреты безумия разносится по улицам Манхэттена, увлекая всех его жителей за собой. Дрейфуя в этих бурлящих водах, я чувствую себя свободной как никогда.

Пока я наблюдаю за какой-то парочкой, которая, держась за руки, выгуливает своего пса, звонит телефон. Открываю крохотный клатч, достаю белый прямоугольник — на карте памяти записана вся моя жизнь — и улыбаюсь, увидев на экране фото лучшей подруги. Она единственная, кто знает настоящую меня.

— Йоу, — говорю я. Нам нравится, болтая по телефону, притворяться крутыми чиками, но честно говоря, получается средне.

— Че-как, крошка? — отвечает она мне в тон.

Рядом наконец-то тормозит такси.

— Элли, погоди секунду. — Я проскальзываю на заднее сиденье. Кожаная обивка приятно холодит мою обнаженную кожу. Сообщаю водителю адрес и возвращаюсь к разговору.

— Извини, я тут. Рассказывай скорей, как дела. Сто лет тебя не слышала.

Элли смеется.

— Все потому, что ты слишком занята тем, что доишь Уолкера.

Я улыбаюсь.

— Ты права… причем и в прямом, и в переносном смысле.

Она хохочет над моим ответом.

— Блэр, какая же ты бесстыжая! Впрочем, за это я тебя и люблю. Ладно. Пока мою девочку не обижают, мне плевать, что он такой напыщенный осел.

— Не обижают, сама знаешь. И вообще, мне казалось, что ты уже примирилась с его существованием, нет? — Хочется добавить, что я буду с ним вне зависимости от того, как он со мной обращается, но я молчу.

Уолкер мне нравится. Очень. Его член вызывает переживания, близкие к религиозному экстазу; он из тех парней, которых уважают мужчины и о которых мечтают женщины. Он до неприличия богат, и с ним я отрываюсь по полной. Но, видите ли, в чем фокус… звучит, конечно, ужасно, но я бы ни минуты на него не потратила, будь он нищее никто. Я не верю в любовь, но верю в практичность и достижение поставленных целей. Я хочу жить не просто хорошо. Я хочу жить роскошно. Легкая жизнь — вот моя цель. А с нищим никем ее не достичь.

Все упирается в приоритеты. Счастливый среднестатистический брак — любимый муж, два с половиной ребенка, домик в викторианском стиле в пригороде — не в топе моих интересов. Со временем маме надоест воспитывать детей и сидеть дома. Она все чаще начнет с тревогой задумываться, неужели отныне вся ее жизнь сводится к переглаживанию гор выстиранного белья. Папе надоест трахать одну и ту же женщину. Разочарованный и неудовлетворенный жизнью, он, если не начнет ходить налево, то станет прикладываться к бутылке или, как вариант, попрекать семью деньгами, ведь ему пришлось стольким пожертвовать, чтобы обеспечить им достойную жизнь. Ну, а что касается тех двух с половиной детей, которые выглядят такими счастливыми на страницах глянцевых каталогов… За их милыми улыбками кроется одиночество и слезы из-за постоянного пренебрежения.

Спасибо, но мне такого счастья не надо.

Я кажусь вам расчетливой? И правильно. Я золотоискательница, а еще я не строю иллюзий. Любовь со временем чахнет… ну а бриллианты? Бриллианты — они навсегда.

Как положено циничной суке, я хочу успеть капитализировать свою красоту, пока и она не померкла.

— Не доверяю я ему, вот что, — слышу я голос Элли. — Мне хочется, чтобы тебе встретился хороший парень, который полюбит тебя за то, кто ты есть, а не за внешность.

Смеюсь, глядя на пролетающие мимо уличные огни. Такси набирает скорость.

— Элли, давай смотреть правде в глаза. Узнав, кто я есть, хорошие парни бросятся врассыпную.

Она молчит, потом отвечает:

— Я имею в виду, кто ты есть на самом деле. Кого ото всех прячешь. Если вспомнить все, что ты для меня сделала…

— Перестань. Серьезно, не понимаю, чем он тебе не угодил. Мы с ним отлично ладим. Расскажи лучше, как ты провела отпуск. — На две недели Элли уезжала к родным в Калифорнию.

Она недовольно сопит.

— Блэр, не меняй тему. Не знаю… Есть в этом Уолкере что-то настораживающее.

— Не надумывай себе лишнего. Нам с ним хорошо вместе.

Это правда.

Я познакомилась с Уолкером в Homme, первоклассном ресторане в Мидтауне, где я работаю хостесс. Он зашел с приятелями на ланч и сначала увидел во мне всего лишь классную задницу, пригодную разве что для секса на скорую руку (впрочем, кто знает — может, он и сейчас так думает). Я же увидела дорогой костюм, не менее дорогие часы, а когда узнала его фамилию, то чуть не выпрыгнула из трусиков. Встретить такого парня для девушки вроде меня было все равно что найти утонувшую Атлантиду.

Под звон столовых приборов и мерный гул голосов я красовалась перед Уолкером, точно павлин, стоя за своей стойкой у входа.

И наконец перехватила его взгляд.

По коже поползли мурашки.

Потом второй.

Внутри разлилось тепло.

Третий.

Меня охватил огонь.