Легкой жизни мне не обещали

– Нет, конечно, зачем мне это? За такое запросто с работы можно вылететь.

– А откуда тогда ты знаешь про записки? – попыталась настоять на своем я. – И про собачью какашку?

– Об этом весь этаж знает. Гордеев так орал, что стены дрожали. – Леня ухмыльнулся, воспоминание было приятным.

Что ж, вполне логичное объяснение. И все-таки, из общего круга подозреваемых исключать его пока не будем. Кстати, об общем круге.

– Леня, а скажи Дима действительно звонил этой, – я кивнула в сторону нервной дамочки, – жене Гордеева.

– Ага, звонил, – снова ухмыльнулся Леня. – Первым делом, раньше, чем в милицию.

– Надо же, – покачала я головой, и призналась: – А я ведь не поверила. Подумала, что врет. Очень у него вид был… неубедительный.

– А он всегда такой, когда мадам Кристина рядом. Влюблен в нее, до полного обалдения. Димка и так-то не гигант мысли, а рядом с ней последнее соображение теряет, дурак дураком становится. Но он звонил, точно, я сам слышал. И Светланка тоже.

– Понятно, – я смирилась с тем, что не смогу обвинить второго менеджера в грубом обмане. – А почему он так сразу именно ей бросился звонить? Спешил обрадовать?

– Ну да, – Леня и посмотрел на меня с явным уважением. – А ты, действительно, соображаешь. Носорог с женой цапаются все время, а Димка у нее вроде запасного носового платка.

– Хочешь сказать, между ними что-то есть? – я с сомнением посмотрела на Диму. Симпатичный, конечно, но хилый какой-то. В обморок упал и вообще: на героя-любовника никак не вытягивает.

– Да ты что! – Леня засмеялся. – Что там может быть? Димка же тюфяк, да и в смысле материального обеспечения Гордееву в подметки не годится. Зачем Кристине эти приключения? Она девочка осторожная, – он подмигнул, – она романчики крутит аккуратно. А Димка так, на подсобных работах. Подай-принеси, пошел вон. Ну, деньжат у него стрельнуть может, если поистратится и не хочет, чтобы муж об этом знал.

– И он дает?

– Ага. Если у самого нет, из шкуры выпрыгнет, у десятка людей займет, но Кристину денежкой обеспечит. Вот и на прошлой неделе, тоже собирал. Я уже знаю: если Димка в долги лезет, значит для Кристины.

– А она отдает?

– Не знаю, не интересовался. Но если и отдает, то не все и очень мелкими порциями. С кредиторами он всегда со своей зарплаты расплачивается, – Леня склонил голову и хитро посмотрел на меня, сразу напомнив попугая, живущего в нашей школе, в кабинете биологии. У экзотической птицы тоже имелась привычка так смотреть. – А что ты про него так старательно расспрашиваешь? Думаешь, это Димка Носорога изводил?

– А он на это способен? – вопросом на вопрос ответила я. – Чтобы угодить даме сердца?

И опять не попала. Леня даже не улыбнулся. Он покачал головой и очень серьезно сказал:

– Сам Дима не стал бы, не в его характере. А вот в Кристине я не так уверен, шуточки вполне в ее духе.

– То есть, если Кристина захотела подшутить над мужем подобным образом, Дима не отказался бы ей помочь?

– Да Димка вообще ни в чем не может ей отказать. Даже если бы она попросила взрывчатку под любимого муженька подложить.

– Ты, – у меня перехватило дыхание. – Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, – внушительно продолжил он, – что Димка к этому взрыву никакого отношения не имеет. Мы вместе были, когда рвануло, на кухне кофе пили. Я, Дима и Светлана. И я тебе четко говорю, они оба были в шоке. Понятия не имели, что случилось.

– А ты? – не удержалась я.

И куда только делась вся его доброжелательность и уважение! Подбородок высокомерно приподнялся, а тонкие губы искривились в презрительной гримасе:

– У тебя что, мания преследования? Всех окружающих на роль террориста примериваешь?

Повернулся и отошел.

– Но ведь кто-то подложил эту взрывчатку.

Я говорила негромко, но по тому, как дернулась и напряглась его спина, поняла, что Леня меня услышал.

Снова по коридору простучали шаги, и к нам явился лучезарно улыбающийся Гоша. Представляете, как я ему обрадовалась. Ведь вот, большая уже, кажется, девочка, а пришел умный, опытный напарник и мне сразу стало уютнее. Гошке я, разумеется, никогда этого не скажу, а то он загордится и станет совершенно невыносим. Но как хорошо, когда рядом есть широкая спина, за которой можно, в случае неприятностей, отсидеться.

А Гошка пожал руку Володе Стрешневу, поздоровался с остальными присутствующим, подмигнул мне и заявил, что никакие взрывы его не интересуют. После чего, не обращая внимания на попытки Стрешнева помешать, стал выяснять все подробности, какие ему мог сообщить эксперт до проведения лабораторных исследований.

В качестве утешения, Гоша вручил Володе копию перечня тех записок, содержание которых Гордеев сумел вспомнить, сидя в нашем офисе. А про «дерьмо собачье пластиковое» не упомянул ни словом. Очевидно опасался, что Стрешнев потребует передать улику следствию, а расставаться с игрушкой не хотелось.