Легковесная принцесса

— Да? — отозвалась она, не оборачиваясь.

— Ваш папа обещал, что вы подарите мне взгляд-другой, а вы на меня так ни разу и не посмотрели.

— Папа обещал вам? Значит, наверное, придется исполнить… Но мне так хочется спать!

— Тогда засыпайте, любимая, а обо мне и не думайте, — ответствовал злосчастный принц.

— Право же, вы очень любезны, — отозвалась принцесса. — Пожалуй, и впрямь посплю еще немного.

— Только дайте мне сперва бокал вина и печенье, — смиренно попросил принц.

— Охотно, — отвечала принцесса, подавляя зевок.

Тем не менее, она достала печенье и вино и, перегнувшись к принцу через борт лодки, волей-неволей вынуждена была взглянуть на него.

— Ох, принц, а ведь выглядите вы неважно! — воскликнула она. — Вы уверены, что и в самом деле не возражаете?

— Нисколько, — отозвался принц, и впрямь чувствуя небывалую слабость. — Только я, верно, умру раньше, чем нужно для вашего же блага, если не подкреплюсь хоть чем-нибудь.

— Так вот же, берите, — проговорила принцесса, подавая ему вино.

— Ах! Вам придется покормить меня. Я не смею поднять рук. А то вода тотчас же и утечет.

— Силы небесные! — воскликнула принцесса и тут же принялась кормить юношу кусочками печенья, то и дело давая глотнуть вина. А принц тем временем ухитрялся расцеловать кончики ее пальцев. Принцесса не возражала; ей, похоже, было все равно. Зато юноша почувствовал себя заметно лучше.

— А теперь, ради вас самих, принцесса, я не могу позволить вам уснуть, — проговорил он. — Вам придется посидеть еще немного, глядя на меня, иначе я просто не выдержу.

— Ну что ж, я сделаю что угодно, лишь бы угодить вам, — снисходительно согласилась принцесса, и, усевшись в лодке, обратила взор на юношу и принялась глядеть на принца, не отводя глаз, с непривычным для нее постоянством.

Солнце село, поднялась луна, вода прибывала толчками, — и вот уже дошла принцу до пояса.

— Почему бы нам не искупаться? — предложила принцесса. — Здесь, кажется, достаточно глубоко.

— Мне уже больше не плавать, — отозвался принц.

— Ох, я и забыла, — проговорила принцесса и надолго умолкла.

Озеро постепенно наполнялось, волны набирали силу, понемногу захлестывая принца. А принцесса сидела в лодке, не сводя с него глаз. И время от времени давала юноше поесть. Медленно тянулась ночь. Вода все прибывала и прибывала. А заодно с нею и луна поднималась все выше и выше, высвечивая лицо умирающего. Принц уже погрузился по шею.

— Вы меня не поцелуете, принцесса? — еле слышно прошептал юноша. От напускной беспечности его ровным счетом ничего не осталось.

— Да, — отвечала принцесса, — и поцеловала его долгим, нежным, прохладным поцелуем.

— Вот теперь я умру счастливым, — блаженно вздохнул принц.

То были последние его слова. В последний раз принцесса поднесла принцу вина; есть он уже не мог. А затем снова уселась на дно лодки, глядя на своего спасителя. Вода все прибывала и прибывала. Вот она уже дошла до подбородка. Коснулась нижней губы. Поднялась чуть выше. Принц стиснул зубы, чтобы не захлебнуться. Принцесса почувствовала себя как-то неуютно. Вода дошла до верхней губы утопающего. Теперь он дышал через нос. Принцесса словно обезумела. Вода залила принцу нос. В глазах девушки отразился страх; и странен был их отблеск в лунном свете. Голова принца бессильно откинулась, воды сомкнулись над нею — и на поверхность с бульканьем поднялись пузырьки его последнего вздоха. Принцесса пронзительно вскрикнула — и бросилась в озеро.

Сперва девушка ухватилась за одну его ногу, затем за другую, но, сколько бы не тянула и не тащила, так и не смогла сдвинуть утопающего с места. Она остановилась перевести дух — и тут же подумала, что принцу дышать и вовсе нечем. Принцесса едва не помешалась. Она обняла юношу и приподняла его голову над водой, — теперь, когда руки его больше не закрывали бреши, это стало возможным. Но все было напрасно: принц уже не дышал.

Любовь и вода вернули девушке силы. Принцесса нырнула — и принялась тянуть что есть мочи, пока не высвободила одну ногу. Со второй оказалось легче. Как ей удалось втащить бездыханного принца в лодку, она и сама не могла впоследствии рассказать толком; тем паче что тут же лишилась чувств. А когда снова пришла в себя, то схватила весла, и, призвав на помощь всю свою выдержку, принялась грести к берегу, — и гребла, и гребла, как никогда прежде. Огибая камни и мели, продираясь сквозь ил и тину, гребла она, пока не достигла дворцовой пристани. К тому времени на берег, заслышав принцессин крик, подоспела ее свита. Девушка приказала отнести принца в свои собственные покои, уложить на свою постель, развести огонь и послать за лекарями.

— Но, ваше высочество, а как же озеро? — воскликнул лорд-камергер. Разбуженный шумом, он прибежал на место событий, как был, в ночном колпаке.

— Иди и утопись в нем сам! — отрезала принцесса.

То была последняя грубая выходка из всех, что когда-либо позволяла себе принцесса; и нельзя не признать, что рассердиться на лорда-камергера у нее были все основания.