Лейкоцит

Внимание! Целостность стационарной привязки плода к инкубатору 17 нарушена!

Я мысленно смахнул данное внезапно выскочившее у меня перед глазами сообщение, и с новыми силами принялся рвать зубами всю ту же проклятую пуповину…

Блин, да я даже свои любимые приготовленные с кровью отбивные из мраморной говядины никогда с таким аппетитом не жевал, как это…

У меня аж Челюсти заболели.

— Эх ухнем! — Не то в охватившем меня порыве азарта, не то, чтобы хоть как-то отвлечься от этой невообразимой горечи принялся мысленно напевать я. — Да ещё ухнем!

Внимание! Привязка плода к стационарному инкубатору 17 технически прекращена!

— Ну, и вот. — Уже вслух, а также с новой порцией откровенного сарказма в голосе, поднимаясь на ноги прокомментировал я это дело. — А говорили, что мол разрыв по инициативе плода невозможен. Эх… Да, что же за жизнь такая… Никому верить нельзя. Теперь… На выход.

Вот только в сторону вожделенной трехстворчатой мембраны я успел сделать всего пару шагов, а потом…

— Погодите! — В этот раз, не иначе, как для разнообразия окликнул меня уже тот самый азиат, в сторону которого, я не так давно и кивал. — Подождите…

— Жду. — Действительно остановившись отозвался я. — Чего надо, холоп?

— Эм… — Немного замялся тот. — А вы разве не хотите, и нас спасти?

— Нет. — Честно признался я. — Даже и в мыслях не было.

— Но… — Снова замялся азиат. — Но ведь вы, вроде как, должны это сделать.

— Кому я должен, всем прощаю.

— Но ведь это неправильно. Вы… Вы ОБЯЗАНЫ нас спасти!

— Почему это? Ты у меня на груди логотип службы спасения видишь? Вот и я его не вижу. Говорю же, что мне на вас насрать. Чего не ясно?

— Спасите. — Повторил свою просьбу азиат, и не иначе как боясь собственных слов добавил:

— Если не всех, то хотя бы меня спасите. А иначе…

— Что, «иначе»? — Я с нескрываемым интересом уставился на этого узкоглазого.

— А иначе, я прямо сейчас закричу, что вы сбежали! Я закричу, сюда заявятся те твари, и…

— Оппачки… — Невольно изогнув бровь, только и смог вымолвить я. — Да ты щенок никак меня шантажировать надумал? Меня? Да меня в своё время даже генеральный следак из отдела Энигма напугать не смог, а тут… — Я, не иначе как подгоняемый адреналином, буквально в один прыжок оказался возле этого козла, и загнав ему пальцы в ноздри тихо прошипел:

— Значит слушай сюда, клоун! Заорать сейчас ты, конечно, можешь, и эти твари в ответ на данные вопли, скорее всего, сюда действительно набегут. Вот только настоятельно прошу учесть, что до того, как они здесь появятся, я… Загибай пальцы: Вырву тебе ноздри, выколю глаза, а также выбью все зубы до которых смогу дотянуться. Причём выбью их очень грамотно. Выбью так, чтобы нервы у тебя в дёснах остались, и болели. Понял? Ты плод! Ты мясо! Ты откармливаемая на убой свинья, которую так и так сожрут! Весь вопрос только в том, насколько тебе перед этим самым забоем будет мучительно больно! Тебе ясно?

Во взгляде узкоглазого, которым он сейчас меня гипнотизировал, проскочил откровенный животный ужас. Причем такой, с которым он даже, наверное, ни на одну из здешних тварей никогда не смотрел.

— Тебе ясно? — Практически шепотом повторил я.

— Да. — Прохрипел тот.

— Ну, вот и молодец. — Я снисходительно пару раз хлопнул его по щеке, и только было вновь направился к выходу из этого мясного купола, как…

— Умоляю, погодите. — Подал голос уже «Монах». — Погодите, пожалуйста…

— Тоже хочешь, чтобы тебя спасли, и планируешь угрожать? — Вновь-таки остановившись, и даже обернувшись поинтересовался у того я.

— Нет. — Дергано замотал головой парнишка, буравя меня таким раболепным взглядом, что я несмотря на все свое самообладание аж невольно поежился. — Нет. Я просто хотел сказать, что понял, кем вы являетесь на самом деле. Я понял…

— И, кем же я являюсь?

— Ангелом, которого наш Отец небесный послал в сии адские чертоги, дабы он указал нам, путь к спасению. Дабы он своим примером показал, что… — Парнишка откровенно нервно сглотнул. — Вы можете передать Отцу нашему небесному, что я всё понял, и приложу все усилия, дабы, следуя вашему примеру тоже отсюда вырваться? — В его глазах проступила искренняя влага. — Я понял путь, и я… вырвусь. Именем святого писания клянусь, что я тоже, по вашему подобию, отсюда вырвусь.

— А ты не говори. Ты делай. Потому, что все решают не слова, а поступки. Потому что, как говорят у нас в… Царствии небесном: «Языком болтать, это не мешки ворочать». — Усмехнулся я, после чего тотчас потеряв к собеседнику даже малейший интерес в третий раз направился к заветной двери. И даже в это раз смог беспрепятственно до неё добраться, а потом…

Потом та самая дверь, вроде как дверь, без каких бы то ни было усилий с моей стороны внезапно распахнулась, и…