Лэйси из Ливерпуля

— Нет, другую. Эту Пэтси. Она тебе больше не нужна, с тех пор как Фиона стала работать полный день.

— Я не могу этого сделать. Ей нужны деньги. Муж у нее страшно скуп, а она очень хочет, чтобы ее Дэйзи выступала на сцене.

— В бизнесе нет места сантиментам, Элис.

— В моем — есть, — воскликнула Элис. — Я ни за что не избавлюсь от Пэтси. Да и потом, нам часто нужны три пары рук.

Кора пожала узкими плечами:

— Соглашайся или отказывайся — от аренды, я имею в виду.

— Спасибо, но мы отказываемся, — произнес чей-то голос.

Из кухни вышла Фионнуала. Кора сжалась. Она не пришла бы, если бы знала, что девчонка здесь. Ей удавалось обвести вокруг пальца робкую и бестолковую мамашу, но Фионнуала заставляла ее нервничать, поскольку каким-то образом всегда брала верх. Именно Фионнуала несколько лет назад потребовала себе копию соглашения, которое подписала ее недалекая мать, и указала, что Кора имеет право только на одну треть делового предприятия, известного в настоящее время как «Салон-парикмахерская Лэйси», так что от квартиры наверху ей не причиталось и пенни. Именно Фионнуала всегда настаивала на том, чтобы Кора несла причитающуюся часть расходов парикмахерской Лэйси, вплоть до таких мелочей, как туалетная бумага, заколки для волос и даже чай, который пили клиентки. Фионнуала рассмеялась Коре в лицо, когда та попыталась было утверждать, что чаевые являются частью доходов.

Однако даже Фионнуала не могла отрицать, что in perpetuity значит «навечно». На все времена. Навсегда.

— Но ведь я спрашивала тебя тогда, и ты сказала, что это значит «до тех пор, пока не будут выплачены деньги», — заявила пораженная Элис много лет назад, когда посчитала, что сполна и с процентами вернула взятые в долг двадцать пять фунтов.

— Ничего подобного. — Кора изобразила на лице благородное негодование. — Я полагала, что любой человек в здравом уме знает, что такое in perpetuity . Я не просто дала тебе деньги в долг. Я вложила их в дело. И теперь одна треть принадлежит мне. Это записано в соглашении.

— Какая же ты дура, мамочка, — простонала Фионнуала, и Кора не могла не согласиться с ней.

Сейчас Фионнуала презрительно взглянула на свою тетку и перевела взгляд на мать.

— Мам, кто-то говорил на днях, что салон Глории на Марш-лейн закрывается. В соглашении, которое ты подписала, речь идет о салоне Миртл. Если мы переедем куда-нибудь в другое место, оно потеряет законную силу.

Потеряет законную силу! Элис стало интересно, откуда ее дочь почерпнула такую изумительную, громкую фразу.

— Это правильно, — сказала она Коре.

Кора поджала губы. Фионнуала, оказывается, вовсе не такая умная, какой себя воображает.

— Интересно, — ответила она. — Мистеру Флинну принадлежит фригольд [4] на салон Глории, и он ни словом не обмолвился о том, что тот закрывается.

Фионнуала растерялась всего лишь на мгновение. Глаза ее сверкнули:

— Тогда, наверное, мне сказали неправду, но мы все равно можем переехать куда-нибудь еще.

— Что, и потерять при этом всех своих клиенток? — злобно сказала Кора. — Не забывайте, если вы решитесь на переезд, салон можно будет сдать другому парикмахеру. Ему вовсе не обязательно закрываться.

— О нет! — Элис обхватила руками сушилку. — Мне невыносима даже мысль о том, что салон Лэйси будет принадлежать кому-нибудь другому.

— Ну, тогда оставайся. — Кора облизнула губы. — Как я уже говорила, все, что надо сделать, это сократить расходы. Например, здесь слишком тепло, тебе не нужно столько света, ведь салон уже закрылся. Избавься от этой женщины, Пэтси, и поменьше угощай посетителей чаем. — Она уставилась на последний сладкий пирожок и остатки шерри. — Держу пари, что даже в «Мэйфэйр» женщины не получают бесплатно такого угощения.

Фионнуала буквально взорвалась от ярости:

— Не смейте указывать нам, как вести наше собственное дело!

— Тише, дорогая. Спокойной ночи, Кора, — выдавила Элис с вымученной улыбкой. — После Рождества я скажу тебе, соглашусь я на новые условия аренды или нет. Нам надо все тщательно обдумать.

— Честное слово, мам, — простонала Фиона после того, как ее тетка ушла. — Ты сделала большую глупость, подписав то чертово соглашение.

— Гораций Флинн все равно мог поднять арендную плату, подписала бы я его или нет.

— Да, но тогда мы могли бы позволить себе платить ее, ведь нам не пришлось бы отдавать Коре такую большую часть того, что мы зарабатываем.

— М-м, — задумчиво протянула Элис. Ее отец по-прежнему считал, что Кора не только ведет для домовладельца его книги. Элис не подошла бы к нему и на пушечный выстрел, но существовало много способов, как обмануть такого человека, как Гораций Флинн.

На следующий день все Лэйси вместе с Бернадеттой Мойнихэн и Дэнни Митчеллом собрались на рождественский обед в гостиной дома на Эмбер-стрит. Все были настроены празднично, временами раздавались взрывы веселого смеха. Бернадетта и Дэнни были подчеркнуто вежливы друг с другом, они даже обменялись подарками — ярким клетчатым шарфом и отделанным оборками передником.