Лейтенант и его судья

Оба обер-лейтенанта были едины в своем решении, что обвиняемый виновен, но считали, что десять лет заключения было бы достаточным наказанием. Один из капитанов, самый молодой из них, ходатайствовал об оправдании Дорфрихтера, все остальные согласились с требованием аудитора.

Окончательный приговор гласил — двадцать лет заключения в военной тюрьме.

У Кунце было такое чувство, что процесс длился не шесть дней, а шесть лет. Он должен был, собственно, быть довольным исходом дела. Страшная смерть Рихарда Мадера была, хотя бы и не полностью, но в известном смысле отомщена. Эрцгерцогу, наследнику трона, не удалось воздействовать на военный суд, так же мало ему удалось осуществить давление на Кунце, чтобы тот выступил с предложением оправдать Дорфрихтера.

Прежде чем приговор огласить, его должны были представить на утверждение генералу Версбаху, командиру 2-го армейского корпуса. Командующий венским гарнизоном обладал привилегией утвердить приговор или смягчить наказание либо обвиняемого вообще помиловать. Одного из капитанов и одного из лейтенантов отправили с досье к командующему гарнизоном.

Было около четырех часов дня, когда они вернулись. На приговоре стояла резолюция командующего венским гарнизоном. «Утверждаю. Приговор объявить и опубликовать».

Приказ «приговор опубликовать» повлек за собой символические последствия: были открыты оба окна в зале и дверь в коридор. Горнисты протрубили сигнал о приближении обвиняемого вместе с его эскортом, и этот сигнал был повторен трижды, когда Дорфрихтер вошел в зал. На нем по-прежнему была форма обер-лейтенанта. Спокойным, размеренным шагом он подошел к столу судей и в трех метрах от него, повернувшись к председателю, остановился. Он держался прямо, откинув голову назад, его глаза были устремлены вперед, мимо головы полковника и даже мимо висевшей в раме фотографии кайзера. Казалось, он полностью владел собой, и только болезненная бледность выдавала его внутреннее состояние. Одним-единственным быстрым движением он снял фуражку, положил ее под левую руку и снова вытянулся, поприветствовав трибунал коротким кивком.

Какой-то момент царило молчание, затем полковник встал, и семеро офицеров последовали его примеру.

Председательствующий взял досье, в котором находился приговор, передал его капитану Кунце и вытащил палаш из ножен. Это был сигнал горнистам: скорбные торжественные звуки, прозвучавшие три раза, пронеслись по залу заседаний и коридору, проникли через открытые окна наружу и были поглощены уличным шумом.

За сигналами горнистов последовала барабанная дробь. Во время всей этой церемонии Петер Дорфрихтер оставался стоять, вытянувшись «смирно». Кунце открыл досье, взял лежавшие в папке листы в руку и зачитал умышленно бесстрастным, монотонным голосом приговор.

«Военный суд признает обвиняемого виновным и приговаривает его к наказанию в виде двадцати лет заключения в военной тюрьме».

Глаза Дорфрихтера были устремлены на Кунце. Веки его слегка подрагивали, едва заметное подергивание во время чтения пробегало по его лицу, но в общем он не обнаруживал никакой реакции. Когда сигнал горна возвестил об окончании церемонии, он отдал честь, образцово повернулся кругом и покинул зал заседаний. Слышно было только стаккато удалявшихся быстро по каменным плитам коридора шагов. Затем послышался знакомый грохот закрывшихся за заключенным и его эскортом тяжелых железных дверей.

Судебный процесс закончился.

Приказ, опубликованный в номере «Gazette»от первого июня, гласил, что капитану Кунце, в знак признания его выдающихся заслуг, присваивается звание майора. Кроме этого, он награждается серебряной медалью почета за особые военные заслуги в мирное время. Эта честь обязывала его выразить личную благодарность кайзеру, на этот раз не в утренние часы в Шёнбрунне, а во время торжественного приема в Хофбурге.

Все это означало огромный шаг вперед, и все единодушно признали майора Кунце одним из самых перспективных офицеров гарнизонного суда. Наибольшее впечатление признание заслуг ее мужа произвело на Розу, в наименьшей степени на самого Кунце.

Быть супругой всеми уважаемого аудитора, принадлежать к высшим военным кругам, быть приглашенными на все светские мероприятия в какой-то степени компенсировали Розе ее разочарование в супружестве. Семья пришла в состояние определенного равновесия. Как и в каждом супружестве, здесь были свои взлеты и падения. Но их взлеты не были по-настоящему взлетами, а падения не были действительно глубокими.

Дни после процесса не были легкими для Кунце. Шесть месяцев был Петер Дорфрихтер главным в его жизни, и Кунце чувствовал, что образовавшаяся пустота никогда не будет заполнена.

После вынесения приговора он встречался с бывшим обер-лейтенантом один-единственный раз, в тот июньский день, когда заключенного должны были переводить в тюрьму Моллерсдорф.