Лейтенант империи. Часть первая (СИ)

Да чтоб тебя. Провокаторша из невесомости. Пригрел змею по просьбе, называется. Легко с ней не будет. Это точно. Но ничего. Отказаться уже не смогу, остаётся сохранять достоинство и устанавливать свои правила. Не зря же Михаил Владимирович меня главным поставил. И начну я прямо сейчас.

Незаметно вздохнул, устроился на диване удобнее и ровным голосом спросил:

— Почему?

Выражение лица этой Лизы изменилось сразу же. Она скривилась, как от лимона, а в её взгляде я прочитал досаду. Но долго праздновать победу не получилось. Девушка собралась, чему-то кивнула и спокойно ответила:

— Иначе вы станете инвалидом, лейтенант. Никому не нужной отработкой. Мусором….

— Лиза! — воскликнул Михаил Владимирович.

— Ну не врать же мне ему, — потупилась девушка.

С трудом достигнутое самообладание пошло трещинами и грозило осыпаться трухой. Так что пришлось его удерживать. Глубоко вдохнуть и пошкрябать пальцами по дивану.

Выдох и вопрос:

— Почему?

— Потому что, обладая потенциалом взрывного развития в плане индекса, вы слишком интенсивно пользовались силой, — с интонациями, будто с идиотом разговаривает, стала объяснять девушка. — Ваша аура почти до конца замкнулась, а это значит, что развиваться она будет только вширь, без новых направлений и возможностей. Ещё чуть и вы, лейтенант, сами себя кастрируете.

— Лиза!

— Медицинский термин, что такого-то? — снова потупив глазки и наигранно смутившись, удивилась девушка, и тут же добавила: — говоря проще, индекс, может и подрастёт, но о владении новыми техниками придётся забыть. — Она подняла голову и остро на меня глянула, — никаких огненных шаров, молний, и прочего. Будете улучшать только щиты и телекинез, когда ваши сослуживцы пойдут дальше, станут сильнее. У вас же остановится продвижение по службе. Из-за этого разовьётся зависть. Воля ваша станет мягкой и податливой. Интерес к флоту исчезнет. Возможно, совершите само….

— Лиза!

— Я просто рассказываю пациенту о последствиях, — девушка ещё раз опустила глазки долу. — Он должен знать, чем это грозит….

Договорить она не успела. Я подпустил в голос иронии, скепсиса, и задал новый вопрос:

— Если всё так плохо, и почти свершилось, разве может кто-то это исправить? Исходя из ваших же слов, шансы упущены. Я, конечно же, на всякий случай проконсультируюсь у сторонних специалистов, но лучше смирюсь, и буду пользоваться известными приёмами, чем совсем откажусь от силы.

Пока мои слова доходили до этой Лизы, а заметно это было по степени приоткрытия рта и появлению пунцовых пятен, я удостоился одобрительного кивка от великого князя, и сам собрался с силами для новой атаки.

— Тем более, с одним таким «инвалидом» я знаком лично, при индексе за пятьдесят он отлично себя чувствует и в ближнем бою не знает равных. Так что, ничего страшного не произойдёт.

Великий князь снова одобрительно кивнул и посмотрел на внучку.

— Что скажешь, Лизонька?

Девушка посмотрела на него, на меня, снова на него. Закрыла рот. Крепко поджала губы и напряглась всем телом.

Несколько секунд показались мне вечностью. Но вот она пришла к каким-то выводам. Её руки расслабились, плечи поникли, а во взгляде мелькнуло что-то близкое к раскаянию.

— Извините, лейтенант, — произнесла она тихо, искоса бросая взгляд на великого князя, и, не дожидаясь моего ответа, продолжила: — конечно же, Вам не придётся отказываться от индекса полностью, я только прошу развивать внутреннюю силу под моим контролем.

Она горестно, слегка наигранно, как по мне, вздохнула и продолжила:

— Смею заверить, специалиста лучше меня по знаниям и заинтересованности Вам не найти, и шанс у нас есть. Я лично приложу все усилия, чтобы Вам помочь. Программа развития будет готова за два дня, и я представлю её Вам.

Она закончила свою речь, состроила грустные глазки и посмотрела на великого князя:

— Могу я идти, деда?

— Иди, солнышко, — улыбнулся Михаил Владимирович.

Девушка встала с дивана. Отвернулась от Михаила Владимировича, расправила складки на юбке, бросила на меня прощальный взгляд и юркнула к выходу, но остановилась у самого люка, и обернулась.

— До свидания, — кротко попрощалась она, прежде чем исчезнуть.

* * *

— Благодарю, что согласился, Ростислав Драгомирович, — голос великого князя сочился бодростью и весельем. — Ты просто не представляешь, какой подарок мне сделал.

Слов не было. Только обречённое «угу» — прощальный взгляд Елизаветы оказался сродни пощёчине. Он обещал мне ад на земле и был похож на объявление войны, а не на раскаяние побеждённого.

— Да не расстраивайся так, Ростислав Драгомирович, — приободрил меня Михаил Владимирович. — Будет тяжко, да, но первый раунд за тобой.

— Угу.

Снова протянул я, пожав плечами и тут же спохватился. Передо мной великий князь, чего я нюни распускаю?

— Так точно, Ваше высокоблагородие! — я расправил плечи и посмотрел на князя. — Справлюсь, где наша не пропадала.

— Молодец, лейтенант, — улыбнулся Михаил Владимирович, — так держать, тем более тут я на тебя полагаюсь, — он немного приподнял руку и повертел ей, будто лампочку вкручивал, — присмотри за внучкой, и… да ты сам всё понимаешь.