Лейтенант Магу

— Более хладнокровной и расчетливой стервы среди наших полковых дам не сыскать. Ради карьеры мужа на все пойдет. Вот и к маме вашей она не просто так присосалась. До этого ее в лазарете ни разу не видать было, а тут ходит, как на службу.

Алекс пожалел, что под рукой нет ничего тяжелого, что могло бы долететь до лекарской головы. Пока он приходил в себя, Золич вышел из палаты, после чего, лейтенант вспомнил про револьвер под подушкой, но дверь уже была закрыта.

Некоторое время спустя к Алексу вернулась возможность здраво размышлять. Он, как мог, попробовал проанализировать ситуацию, но получалось плохо. Образ Гелены постоянно стоял перед глазами. Вот она подарила ему взгляд, едва заметно улыбнулась, чуть склонив голову, волосы, уложенные в сложную прическу, качнулись будто черная блестящая корона… Неужели?! Нет, не может быть! Лекаришка врет, он хочет опорочить ее! Вот только зачем ему все это нужно? Так и не придя к конкретным выводам, измученный душевными терзаниями Алекс уснул далеко за полночь.

Утром пришли мать и Аврелия Архиловна.

— Алекс, сынок, у тебя красные глаза. Ты плохо спал? Тебе было больно?

— Нет, нет, мама, не волнуйся, мне уже лучше.

Тем не менее, Ирен вызвала лекаря, который, понятно, ничего у раненого не нашел. После чего Алекса, наконец-то, накормили. Он с трудом дождался момента, когда госпожа Сетникова оставила их вдвоем.

— Сегодня другие посетители не ожидаются?

— Ты о ком? О Кавелиной?

— Да, мама.

— Видишь ли, сынок, мы с ней, как бы это сказать, больше встречаться не будем.

— Почему? — удивился Алекс.

— Она слишком настойчиво стала добиваться содействия в переводе ее мужа в столицу. С повышением, разумеется.

Алекс застыл, как будто в сердце ударила вражеская пуля. Но тут уже и Ирен обратила внимание на душевные терзания сына.

— А почему ты спросил? — забеспокоилась она.

— Просто спросил, — буркнул Алекс.

— Та-ак, — Гелена склонилась над сыном, — ну ка посмотри мне в глаза.

Алекс отвел взгляд, но мать и без этого обо всем догадалась.

— А я-то думаю, почему в ее присутствии ты такой вечно смущенный и скованный! Надеюсь, она еще ни о чем не догадывается?

— Нет, конечно.

— Смотри, сын. Она всего лишь красивая стерва, причем глупая и наивная, хотя считает себя мастером интриги. Но я двадцать пять лет вынуждена посещать всевозможные светские салоны, а они почище любого террариума будут. Твою Гелену там сожрали бы мгновенно.

— Ну так не ходи в эти салоны.

Алекс попытался увести разговор в сторону, но неудачно.

— Не могу, положение обязывает. Но речь сейчас не обо мне. Я уже боюсь за твое будущее. Если сейчас ты вернешься в столицу, то какая-нибудь охотница за мужьями окрутит тебя за четверть часа.

— Не волнуйся, не окрутит.

— Как же мне не волноваться? Сначала эта Мари, из-за которой ты оказался здесь, теперь еще и Гелена, которая на пятнадцать лет старше, с мужем и детьми!

— Мари — всего лишь пустышка, хоть и красивая.

— Очень рада, что ты это понял, наконец. Надеюсь, с Геленой ты глупостей не наделаешь.

— Обещаю, не наделаю.

— Поклянись, — потребовала мать, — моим здоровьем.

— Клянусь, мама.

Ирен склонилась над сыном и припала к его лбу долгим поцелуем.

— Я очень хотела, чтобы ты был счастлив в браке, как мы с отцом. Но ты почему-то выбираешь не тех женщин.

— Я их не выбираю мама.

С лазаретной койки лейтенант Магу встал под хруст своего разбитого сердца.

— Алекс, обещай мне, что ты не будешь рисковать без нужды.

— Конечно, мама, моя голова мне же еще пригодится. А тебе уже пора, карета ждет.

Ирен в последний раз обняла сына, оперлась на его руку и, приподняв подол длинной дорожной юбки, взобралась в карету. Кучер тронул лошадей.

— До свидания, сынок.

Лейтенант молча помахал рукой вслед. Не успела осесть поднятая колесами пыль, как он обернулся к ограде дома госпожи Сетниковой.

— Фелонов!

— Здесь я!

Унтер выбрался из-за ограды, где просидел битых полчаса, дожидаясь пока члены семейства Магу наконец распрощаются друг с другом.

— Все готово?

— Так точно, господин лейтенант, можем выступать. А может, мы сами?

— Отставить! И хватит ржать, на гауптвахте сгною! Забыл, что у самого мать тоже есть!

Гауптвахтой Фелонова не напугаешь, он там немало времени провел, но виновато-покаянное выражение унтер на рожу все-таки натянул.

— Виноват, господин лейтенант, исправлюсь!

— Ну что замер, пошли, бандиты ждать не будут.

Через Темерюк переправились ночью. На этот раз Алекс учел предыдущий опыт, никаких сигнальных костров. С наступлением темноты лодочники должны были следить за оговоренным местом, а сигнал о начале переправы должен будет подаваться специальным керосиновым фонарем. К утру охотники уже вышли к дому Толстого Межида. Фелонов внимательно рассмотрел двор в оптику, подозрительно напоминающую половинку бинокля, спасшего жизнь лейтенанту Магу.

— Там он, — удовлетворенно констатировал унтер, — есть сигнал. Успели.

— Тогда, ждем, — решил Алекс.

— А может, сами навестим? — предложил новоиспеченный ефрейтор Ивасов.

— Нет, Межид нам еще может пригодиться. По сути, он наш единственный агент на правом берегу.

— А если он там неделю будет сидеть?