Лейтенант Рощаковский – последний рыцарь российской империи

Я расскажу вам возмутительный
Войны текущий эпизод,
Как разоруженный «Решительный»
Попался в вражеский тенет.

Как, позабыв цивилизацию,

Как, честь и совесть позабыв,
Враги позорят свою нацию,
Как их поступок не красив.

Заняв «Решительного» палубу,

Враги вступили в разговор.
Наш командир представил жалобу
На действий вражеских простор.

С улыбкой холода могильного

Он разговор уж вел к концу,
Как вдруг, взмахнув рукою сильною
Японца хлопнул по лицу.

Не мудрено: переговорами

Пока был занят командир,
Японский флаг пред всеми взорами
Взвился наверх, нарушив мир.

И в тот же миг враги схватилися,

Скатясь немедленно за борт
И долго крики разносилися
И оглашали долго порт…

Скандал с вероломным захватом «Решительного» и пощечиной, которую дал японскому офицеру Рощаковский, стал достоянием мировой общественности и поводом для журнальных карикатур. Из российской прессы:

«Дело „Решительного“» как еще одно проявление того факта, что «японцы так спешат отдалиться от культуры, как спешили приткнуться к ней. По поводу подвига с „Решительным“ Япония решительно насмеялась над цивилизацией, за что получила пощечину по лицу. Впрочем для расходившихся дикарей никакие международные обычаи и законы не писаны и никакими приемами их пристыдить нельзя».

Популярный юмористический журнал «Будильник» поместил на обложке некую японскую гейшу, которая стоя по щиколотки в воде, радостно прижимает к груди маленький русский кораблик, не смушаясь тем, что на ее щеке пылает след от внушительного размера пятерни. Подпись под рисунком от имени гейши гласила: «Сразбойничав, добыла миноносец ценою русской пощечины и европейского презрения… Хорошо бы теперь добыть крейсер такою же ценою: ведь другая щека у меня цела! Стыд не дым, глаза не выесть…».

Впоследствии, захваченный японцами эсминец «Решительный», участвовал в Цусимском сражении. Но удачи он японцам не принес. Более того, в результате неудачного манёвра «Решительный» протаранил и потопил японский миноносец «№ 69». Что-то мистическое было в том, что в Цусимском сражении снова встретились корабль и его бывший доблестный командир. При этом оба снова сделали все от них возможное для победы над врагом и не их вина, что на этот раз удача была на чужой стороне. Поразительно, но «Решительный» каким-то мистическим образом снова выступил на нашей стороне. Если у кораблей есть душа, то душа «Решительного» должна была противиться японцам, за то, как пиратски они его захватили. Может, поэтому век «Решительного» в японском флоте был не слишком долг и в 1918 году его отправили на слом.

Боль Цусимы

Наскоро подлечившись в местном госпитале католической духовной миссии, Рощаковский поспешил в Петербург. По международным законам, оказавшись на территории нейтрального государства, он должен был оставаться здесь на правах интернированного до конца войны. Но после захвата «Решительного» своё обязательство не воевать с японцами Рощаковский посчитал недействительным и, едва залечив рану, через Америку вернулся в Россию. Еще с дороги он подал рапорт морскому министру о зачислении во 2-й Тихоокеанскую эскадру, которая готовилась к отправке на Дальний Восток. Свое обязательство не воевать, после захвата «Решительного» японцами, он считал недействительным.

Адмирал Авелан долго не хотел назначать настырного лейтенанта на уходящие корабли.

— Знаете ли вы, молодой человек, что в случае пленения ему, как бывшему интернированному, угрожает расстрел! — говорил он настырному лейтенанту.

— Я этого не боюсь! — отвечал Рощаковский.

— Зато боимся мы! Россия не может позволить, чтобы кто-нибудь, за здорово живешь, расстреливал ее офицеров! — зло ответил Авелан, и грохнул кулаком по столу. — Все, разговор окончен!