Лейтенант Старновский

– Остальные, увидев данный сигнал дозорных, маскируются в лесу в двадцати метрах от обочины дороги и осуществляют наблюдение. Если это будет враг и я скомандую атаку, все дружно бросаемся с лопатами и топорами, кроме Лаптева. Он в это время уводит раненого вглубь леса еще метров на сто. Если я начну стрелять, а команду «в атаку» не подам, значит, остаётесь на месте до следующей команды «отходим». Понятно, ребята? – последние слова он сказал ну вот совсем не по уставу, но они запали в души солдат, странным образом приободрив. Почему? Наверное, потому что от них и повеяло чем-то родным из мальчишеских воспоминаний о друзьях, товарищах по играм «в войнушку». По крайней мере, именно этот смысл вложил в них Александр, и именно так это поняли бойцы. Сила внушения? Чувство общей опасности? Опасности, которую можно преодолеть, только сплотившись и только вместе! Что бы это ни было, но слова командира приободрили встревоженных бойцов.

Притихший отряд как-то сам по себе стал строиться в колонну по двое. Старновский подозвал Черкашина.

– Не в службу, а в дружбу, посмотри у председателя и шофера в карманах документы!

– А чё я?

– Я гляжу, ты мертвых не особо боишься?

– А чё их боятся, мой брательник, старшой, все говаривал, мертвые не кусаются!

– Ну, так посмотри!

Черкашин не стал спорить и деловито обшарил карманы убитых.

– Тащ лейтенант, докУментов нема! Вот трешку нашел! – он показал помятую зеленую купюру с изображением двух бойцов РККА.

– Положь обратно!

– Хорошо!

– Не хорошо, а слушаюсь!

– Слушаюсь! Только, тащ лейтенант, всё равно сопрут её у него!

– Это называется мародерство, ты понял, красноармеец?

– Чё ж непонятного-то. Всё понятно!

Лейтенант не стал акцентировать внимание на «тащ лейтенант». Похоже, это теперь к нему прилипло. Ну и пусть!

Старновскому вдруг захотелось посмотреть, что у председателя за пазухой. Он вдохнул, выдохнул, снова вдохнул, как перед прыжком в воду, и решительно откинул серенький пиджачок Павла Прокопьевича. Так и есть, за поясом был заткнул револьвер системы «Наган». Лейтенант привычным движением откинул барабан, посмотрел, все ли патроны на месте, потом снова защелкнул его обратно.

Увидев это, Черкаш присвистнул от удивления и уважительно произнес:

– Това-а-арищ лейтенант, а я гляжу, вы тоже умеет шмонать!

Старновский ничего ему не ответил, а подозвал сержанта:

– Григорий Иванович! Вооружайтесь! Вот вам «наган», тут шесть патронов. На первое время хватит!

Он протянул револьвер Васильеву. Тот быстро осмотрел оружие, и положил его себе в карман галифе.

– Больше патронов нет? – только и спросил он.

– Нету, товарищ сержант! – оскаблился Черкаш.

– Давайте убитых положим хотя бы вон под тем широким дубом! – предложил Старновский, обведя взглядом красноармейцев.

Никто особого желания не высказал. Бойцы вздыхали, сопели, прятали глаза. Тут на выручку командиру пришел Черкашин.

– Това-арищ лейтенант! Разрешите мне с рядовым Лаптевым перетащить их! – он кивнул на трупы.

– Выполняйте! – с облегчением произнес Александр, а затем, обращаясь к остальным, скомандовал: – Отделение, стройсь! Первым Парамонова ведет Кутенко. Потом его сменит Камышев! Дальше по очереди! Сержант, командуйте!

– Есть! Отделение, стройсь! Раз-два!

Бойцы без суеты подравнялись, положили лопаты на плечо и не спеша двинулись за сержантом. Лейтенант посмотрел на свое войско и тихо, про себя сказал:

– Один ТТ у лейтенанта. Один наган и один НР-40 у сержанта. Одиннадцать бойцов, два топора, девять лопат, штыковых… Итого, плюс один наган, шесть патронов!

Невесело улыбнулся и пошел сзади и чуть справа от своего войска.

Вскоре их нагнали Черкашин и Лаптев. Они замкнули строй поднятых на плечо лопат. Штыковых.

Шли не очень быстро. Раненный тормозил движение. Вещи Парамонова и бойца, который ему помогал идти, несли остальные бойцы и тоже по очереди. Там, где дорога углублялась в поля, лейтенант вел свой отряд кромкой поля, опасаясь налета вражеской авиации. Самолеты действительно пару раз пролетали. Но очень высоко и далеко в стороне, так что было не понятно, наши это или немецкие. Минут через сорок, дорога опять пошла через лес. Сделав небольшой привал, командир снова отрядил Солнцева в головной дозор, а Воробьева – связующим звеном между головным дозором, то есть Солнцевым и основным отрядом. Если дорога делала поворот, то Воробьев оставался на повороте и осуществлял визуальную связь между головным дозором и отрядом. Солнцев в свою очередь тоже останавливался и ждал появления остальных бойцов, после чего отряд снова продолжал движение по формуле: «головной дозор – связной – отряд».

Вдруг лейтенант увидел, как Воробьев поднял руку и чётко указал на ближайшие кусты. Это был знак, что впереди враг, нужно прятаться! Все быстро бросились под сень леса. Старновский не переживал за Солнцева и Воробьева – это были самые глазастые бойцы отряда. А рыжий так вообще еще и ушастый!

– Лаптев, отведите раненого вглубь на сто метров, и там нас ждите! – тихо скомандовал лейтенант. – Остальным приготовится к атаке!

Все замерли в ожидании того, кто же появится на дороге…