Лейтенант

Нам же остается скрипеть зубами и расшифровывать скупые и невнятные системные коды: «Недостаточный уровень заряда батареи», «Потеря линка связи с материнским устройством», «Загрязнение камеры переброса». Мы вслепую меняем блоки, наугад тыкаем платы, с умным видом ковыряемся в настройках. И как ни странно – из пяти битых капсул таки собираем одну целую.

Вот только пользоваться ими стремно. Слишком уж велики шансы получить вместо воскресшего бойца кучу органического фарша. Наблюдал однажды такое, больше не хочу…

Так что, даже если бы мне предложили обменять одну капсулу на плазменные клипы по весу – я бы отказался. В золотом резерве отряда скопилось меньше двух дюжин запасных боксов. А ведь каждый из запасных саркофагов – это жизнь кого-то из братьев и сестер по оружию. Причем вполне может статься – что и твоя собственная жизнь.

Правда, с боеприпасами у нас реальная беда… Едва ли треть стандартного БК по имперским уставам. Впрочем, требования Нового Рима для «подразделений, действующих в отрыве от основных сил» – были менее драконовскими. По таблицам снабжения амазонок – мы были укомплектованы практически штатно.

Для основного вида вооружений – на сорок минут боя «средней интенсивности».

Для вспомогательного – на сутки «активной фазы полицейской операции».

Мутный термин расшифровывался просто – две обоймы на короткоствол, персональный мини-цинк боллов в разгрузке и универсальный аккумулятор экспресс-подзарядки на поясе. Вот и вся война…

Продолжаю движение. Процесс практически бесконечный – общая длина коридоров на крейсере – более семи тысяч километров.

Потроха «Марата» замечательно подходят для съемок ужастика.

Вечная тьма, разукрашенная цветными пятнами расплодившегося мха.

Космический холод, перемежающийся с раскаленными участками. Теплообмен у вакуума нулевой, а источников тепла на крейсере хватает.

Частые зоны разрушений – последствия космического боя, мародерки и буйства обезумевших киберов.

Слоеный пирог из всевозможной живности – техно и ксеноразумные, курсанты колониального Рима и вроде бы даже ошметки выжившей команды.

На последнее намекало появление так и не найденного нами канонира, ссадившего с орбиты половину крупнотоннажников Роя. За что ему наше уважение и поклон до самой земли. Не лицемерный, а реальный, от души.

Под ногами вновь захлюпала вода, внешние микрофоны донесли частый перестук капели. Беру пеленг, иду на звук. Третья часть моей миссии важна не менее, чем разведка, собирательство и картография.

Уровень воды заметно поднялся. Крошу ногами ледяную корку, гоню перед собой невысокую волну. В бронированные ботинки скафа норовит вцепиться какая-то живность, ступни вяжут плети хищного мха.

Качаю головой – богатые тут места, нетронутые. Верный признак, что живых поблизости нет. У нас бы всю эту органику мигом пустили в котел.

Ага, вот и протечка! Длинная щель под потолком вообразила себя водопадом и щедро хлещет декалитрами столь ценной в космосе влаги.

Командирский интерфейс обреченно пищит, ставя на трехмерной карте очередную метку: «требуется срочный ремонт». Измученный ИИ крейсера давит тоской по офицерскому каналу связи. Поврежденный, изолированный в броневом коконе искусственный разум – практически недееспособен. Все его ресурсы брошены на борьбу с вирусом техноразумных. Причем битву он проигрывает, год за годом лишаясь кластеров памяти и блоков процессорных мощностей, по живому отсекая от себя зараженные участки

– Не сцы, Миелафон. Сейчас подрихтую…

Потерявший самоидентификацию ИскИн на новое имя уже давно не обижается. Окутав меня маревом надежды, он снова вернулся к сражениям на цифровом фронте. Какие мутации кристалла привели к зачаткам псионической активности псевдоразумного – я не знал. Повреждения мозга они такие – зачастую открывают новые грани реальности. От сумасшествия до гениальности – четверть шага.

Снимаю с пояса монтажный пистолет и скупо запениваю щель жидкой бронекерамикой. Водопад иссякает, осталось лишь насухо вытереть помещение.

Кошусь на бойкую живность, настойчиво терзающую ботинки БКС. Чуть виновато пожимаю плечами:

– Ну, простите, членистоногие. Надо было быстрее эволюционировать…

Чиркаю по бедру активатором пиропатрона, бросаю засверкавшую горящим термитом шашку в самое глубокое место озера. Форс пламени – температурой выше трех тысяч градусов быстро перегонит воду в газообразное состояние. Дальше, пар уловят эффекторы системы регенерации и разложат его на драгоценные: кислород и водород.

Имплант подает на глазной нерв россыпь красочных логов. В основном это подарки от «Миелафона», подсуживающего мне – где только возможно. Мотив ИскИна был понятен и полностью совпадал с моим вектором интереса. Первичная цель – стать полноправным капитаном «Марата»!

Ведь кто я сейчас? Жалкий «И.О.» – исполняющий обязанности! Не имеющий реальной власти, придавленный пунктами устава, строгими инструкциями и грозными директивами.