Лекарство для покойника

Когда Турецкий вошел внутрь, он на несколько секунд забыл о Барабане, Богачеве и прочих служебных делах. Потому что прямо перед ним в полумраке стоял внушительный двухметровый крокодил. Через несколько секунд, выйдя из оцепенения и адаптировавшись к тусклому освещению, Турецкий сообразил, что аллигатор, вернее, его чучело находится на подставке. Рядом с ним располагались два аквариума с разноцветными рыбками, в которых Турецкий ничего не понимал, а над левой стенкой в ряд стояли еще три небольших аквариума, в которых в общей сложности было четыре крокодила размерами до полуметра. Пятый зверь лежал в отдельном аквариуме, гораздо больших размеров, с камнями, зарослями водорослей и даже фонтанчиком. Да и сам он был немаленький, хотя, конечно, не такой, как чучело его собрата. Собственно, уверенности в том, что перед ним живые особи, у Турецкого не было: все крокодилы, пребывая в самых разнообразных, зачастую как будто и неудобных позах, были совершенно неподвижны. Но перед тем как подняться в бар, Турецкий видел на улице плакатик: «Кормление крокодилов – ежедневно в 22 часа».

Турецкий взял себе темного пива и присел за соседний столик, глядя на включенный телевизор, а боковым зрением улавливая интерьер.

Барабан сидел недалеко от него. Перед ним стояла пустая тарелка и недопитая чашка кофе. Барабан был настолько погружен в себя и сидел не шелохнувшись, что начинал смахивать на крокодила.

Внезапно он встал, положил на стол купюру и вышел ни с кем не прощаясь. Через десять секунд Турецкий последовал за ним.

Барабан вышел на набережную и пошел вдоль пляжей, как будто прогуливаясь. Впрочем, вид у него был вполне соответствующий: шорты «бермуды», мятая футболка, шлепанцы. Но Турецкий хорошо видел, что каждый пляж Барабан тщательно исследовал, прежде чем окончательно миновать. Через пятнадцать минут такой экскурсии взад-вперед Барабан наконец спустился к воде. Разделся до плавок, вынул из кармана шортов карточную колоду, небрежно кинул ее сверху одежды (так, чтобы было хорошо видно со стороны) и ушел купаться.

Турецкий тоже спустился на этот пляж, заплатив полторы гривны за вход (про себя отметив, что Барабан-то прошел свободно, вероятно, его там хорошо знали), и расположился в двух метрах от вещей картежника.

Барабан не плавал вовсе. Он лежал на спине в двадцати метрах от берега. И как только заметил какого-то мужчину неподалеку от своих вещей, живо развернулся к берегу.

Через десять минут они уже играли в покер и травили анекдоты. Еще через пятнадцать Турецкий выигрывал сорок девять долларов и пытался угадать, когда Барабан перестанет его заманивать и попытается раскрутить на полную катушку.

Судя по тому, что Турецкий выигрывал на небольшие комбинации вроде нескольких пар «двоек», «тройки» и лишь один раз получился «стрит», можно было предположить, что Барабан хочет дать ему почувствовать вкус и более сильных комбинаций.

С другой стороны, сорок девять баксов. Не так уж и мало. Ушлые московские хозяйки, скажем, та же Ирина Генриховна, на такую сумму могут умудриться сделать массу всего полезного. Может, стоит прекратить? Турецкий не стал развивать эту пораженческую мысль, а просто при очередной сдаче, которую делал Барабан, за какие-то доли секунды надел на него наручники.

Карты посыпались у Барабана из рук, и черные глаза начали медленно вылезать из орбит. Он открыл было рот, но Турецкий его опередил.

– Да, – сказал «важняк», – согласен, красивая работа. А ведь давно не пробовал. Впрочем, кажется, когда я последний раз это делал, наручники были похуже, чем теперь.

– Вы кто? – прохрипел Барабан.

Турецкий молча продемонстрировал ему корочку.

– Но почему?!

– Просто ты мне не симпатичен. Мне кажется, что ты порочишь наш образ жизни.

– Какой еще образ?! Что за бред!

– У тебя были неприятности с органами?

– Нет, – сказал Барабан чистую правду.

– Видишь как славно. Значит, теперь будут.

– Я честно играю, это все знают! И здесь, и в Москве!

– А это уже неважно, голубок. После того как я проведу тебя по набережной в наручниках и здесь, и в Ялте, работе твоей – капут. И здесь, и в Москве. Ты уж мне поверь, психология обывателя мне хорошо знакома. Через полчаса про тебя все всё будут знать. Даже такое, о чем ты сам понятия не имеешь.

– Что вы хотите? – упавшим голосом спросил Барабан, не забыв засунуть руки в наручниках под одежду.

– Сообразительный, – похвалил Турецкий. – Мне нужно знать подробности твоих отношений и игры с Артуром Карловичем Гукком предположительно 13 – 15 августа в Гурзуфе.

Москва, Генеральная прокуратура,

Меркулову К. Д.

РАПОРТ No 7

(Тактические соображения)