Лекарство для тещи

— Поздравляю, тебе это удалось, — подтвердила версию Маргариты бухгалтерша Сысойкина Эльза Карловна, съев из всего винегрета одну горошину и скривившись так, как будто она проглотила лимон целиком.

Таким же образом были решительно забракованы куриные окорочка, запеченные уже самой Сысойкиной, оливье кадровички Ахметовой Гайяне Хабибулловны, палтус в кляре экспедиторши Фрумкиной Розы Абрамовны. И даже простую селедку, изысканно нарезанную толстыми ломтями техничкой бабой Варей, в гневе скинул со стола сам шеф Альберт Альбертович, подавившись рыбной костью и закашлявшись до посинения.

Прокашлявшись и хватив затем стопку водки, багровый дон Альберто вынес свой вердикт:

— Увы, конкурс не состоялся, поскольку победителя выявить не удалось. А посему в командировку со мной на Багамы едет референт Василий Старков. И будет там между делом готовить для меня выступление на областной симпозиум по развитию малого бизнеса и предпринимательства.

Вот сижу дома, меланхолично доедаю практически не тронутые нашими страшно оскорбленными фирменными феминами деликатесы, которые Альберт Альбертович велел забрать мне домой как холостяку и уничтожить их. И тягостно размышляю: так ехать мне с шефом в командировку или не ехать? Потому как кто его знает, этого любвеобильного дона Альберто: что он подразумевает под словами «между делом»…

Музон

Ну, достали пенсионера Ивана Петровича Бурдынюка молодые соседи снизу, с подходящей для такого случая фамилией Куролесовы. Каждые выходные, не считая календарных и церковных праздников, такие гульбища устраивают с музыкой и плясками, что «мама, не горюй»! А музыка, под которую они экстазуют, какая-то такая… кузнечно-дровосечная — «Бух-бух… Бух-бух-бух!», да «Дзинь-дзинь… Дзинь-ля-ля!». Мертвого поднимет, где уж тут живому заснуть.

Бурдынюк уже и звонил Куролесовым по телефону, и сам к ним приходил с просьбой быть потише, и участковому жаловался, да все без толку. Соседи только подсмеивались над ним: «Давай, дед, к нам, мы и мочалку тебе подберем, и оттягиваться научим». Петр Иванович только плевался и уныло поднимался в свою бобыльскую квартирку, с подпрыгивающими табуретками на кухне и дребезжащими тарелками в посудном шкафу.

А недавно, так и не сомкнув глаз почти до утра (жизнерадостные соседи с размахом отметили, кажется, День Парижской коммуны), Иван Петрович додумался отплатить им той же монетой. Когда Куролесовы, наконец, угомонились, он выждал для верности еще часок, чтобы они уже точно заснули, и в районе шести утра приступил к осуществлению мести.

«Пусть-ка побудут в моей шкуре, авось поймут чего!» — злорадно подумал Бурдынюк, и с силой стал водить заранее припасенной железной трубой по ребрам чугунных радиаторов отопления как раз над спальней соседей, а для верности еще и над залом — на тот случай, если у них кто заночевал. Он бегал от батареи к батарее, нарочно усиленно топоча и издавая дикие вопли. Причем получалось у него это довольно ритмично, хотя и невообразимо громко. Бурдынюку тут же стали пытаться достучаться через стены соседи со всех сторон, включая и верхние смежные квартиры.

— Ничего, потерпите! — злорадно кричал Иван Петрович, продолжать грохотать батареями. — Терпите же Куролесовых — хоть бы одна сволочь на них пожаловалась, кроме меня!

Когда праведный гнев Бурдынюка уж стал стихать, да и сам он порядком притомился метаться между батареями, в дверь настойчиво позвонили. «Ага, проняло, наконец! — устало и почти без радости подумал Иван Петрович, и пошел в прихожую, прихватив на всякий случай с собой и железяку, при помощи которой только что устроил грандиозную какафонию.

Открыв дверь, он увидел главу семейства Куролесовых Петра. Всклокоченная шевелюра, мятые брюки говорили о том, что тот уже успел поспать. Но, похоже, совсем немного, поскольку физиономия у Петра была совершенно пьянющая и веселая.

— Слышь, чудило! — развязно сказал он Петру Ивановичу.

— Сам чудило, только на букву «м»! — дерзко ответил ему Бурдынюк, поскольку адреналин еще побулькивал в его вскипевшей крови. «Пусть только попробует выступить, я ему этой трубой все ребра пересчитаю!» — отважно подумал он. А вслух задиристо сказал:

— Ну и чего тебе?

— Ты это… Погромче бы свой музон сделал! Или дай диск на время, а? И ваще, что это за группа у тебя? Мы такую еще не слышали: так торкнуло, что все мои гости уже на ногах! Похмелились и снова пустились в пляс. Ну так что, дашь диск, или как?..

Сидоров и Маузер

Сидоров упал со стремянки, когда полез за чем-то на антресоли. А когда очнулся, услышал у себя в голове:

«И чего это он разлегся средь бела дня на полу?»

Сидоров сел, огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Рядом сидел лишь кот Маузер и презрительно щурился.

«Что-то с головой после удара», — решил Сидоров. Встал, пошел на кухню — снять стресс. Налил себе стопочку, достал колбаски, маслинок. Только собрался вкусить, как опять в голове раздался тот же вредный голосишко:

«А мне? Вот эгоист-то!»