Лекарство от Апокалипсиса

– Получается, ты думаешь, что люди из разных уголков планеты, обсуждая те или иные события и явления, каким-то образом занимались неосознанным программированием будущего? По этой логике получается, что ядерная война случилась не потому, что она должна была случиться, а потому, что люди думали о том, что она должна была случиться.

– А почему бы и нет? – удивился Алекс. – Я склонен верить в то, что это так и есть. Не зря же уже сотни лет ведутся споры о существовании глобального информационного поля, из которого некоторые люди способны черпать информацию, но, возможно, не только черпать, но и передавать ее туда же, бессознательно создавая некоторую матрицу дальнейшего развития событий. Есть же даже такая теория, что если несколько тысяч человек одновременно подумают о дожде, то дождь пойдет.

– Интересная теория, – Макс многозначительно опустил глаза на очередную рыбешку, покрытую маслянистым томатом, растекающимся ровным слоем. Этот вкус был просто бесподобен и напомнил ему о теплом домике в Чернобыле, где базировалась рабочая группа Курчатовского института. Несколько специалистов-ядерщиков постоянно пребывали в зоне, занимаясь активными исследованиями останков разрушенного реактора. И часто их вечера заканчивались вот так же с баночкой кильки и бутылкой водки или местного деревенского самогона. От этих воспоминаний на душе становилось особенно хорошо. Вдруг, будто что-то вспомнив, Макс резким движением расстегнул защитный костюм и достал из внутреннего нагрудного кармана узкую металлическую фляжку и протянул ее своему собеседнику.

– Говорят, защищает от радиации, – усмехнулся Алекс, сделав большой глоток бесцветной обжигающей жидкости, которая тут же разлилась по всему телу.

– Я не уверен, что защищает, но стресс снимает хорошо, – ответил Макс, сделав такой же большой глоток и спрятав флягу назад. – Ну-ну, давай дальше рассказывай о программе прогнозов.

– Разработчики оставили свою программу для тестирования в компании моего сына на пару недель, чтобы они в полной мере могли ощутить прелести ее использования. Поэтому у меня была возможность лично убедиться в ее эффективности. Я, в первую очередь, перепроверил все данные, которые приводились для примера, в том числе и аналитику относительно 11 сентября. Там действительно, по данным многих источников, что-то должно было произойти. Страшнее другое, программа предсказала и землетрясение в Японии, и катастрофу на атомной станции Фукусима. К сожалению, понять это тоже удалось спустя какое-то время. Информационная плотность именно в этот момент в глобальной сети была самой высокой за год. Я не знаю, как это объяснить с научной точки зрения, но это факт.

– Коллективное бессознательное, – вновь повторил Макс. – Этим все и объясняется.

– Но самое страшное в другом, – продолжил Алекс. – Я принялся за анализ наших дней. И то, что я увидел здесь, поразило меня. Понимаешь, накануне начала войны сформировался мощный информационный пик, подобного которому я не встречал ни в одном из более ранних исследований. Так вот, в основу этого пика легли экологические катастрофы и природные катаклизмы, а также войны, которые идут на Ближнем Востоке. На них наслоились колебания цен на нефть и нестабильность некоторых крупных мировых валют. Кстати, эта проблема, по мнению программы, стала отправной точкой нового экономического кризиса, который к сложившемуся моменту оказался лишь в начале своего развития. Но самое интересное – далее. Огромный вклад в это явление вносят два фактора. Во-первых, это множественность сообщений о приближающемся конце света. Во-вторых, программа выделила такой факт, как кризис глобальной валютной системы, точнее долларовой системы. Как ни странно, об этом мало кто знал. А те, кто был в курсе, стремились не афишировать проблемы, а тайно искали способы выхода из этого положения, действуя любыми путями, вплоть до самых циничных и безжалостных.

– Что ты имеешь в виду? – Макс посмотрел на часы. Время за разговором незаметно пролетало.

– Я имею в виду тот факт, что доллар – это не просто денежная единица или валюта. По сути, это долговое обязательство. То есть, когда ты получаешь банкноту в двадцать долларов, это означает, что резервная система одолжила у тебя эту сумму, взамен дав свою гарантию в том, что ты платежеспособен, подтверждая это стандартизированным печатным документом. И когда ты потратишь эти двадцать долларов в магазине, ты получишь другие денежные единицы, гарантирующие платежеспособность торговой точки. На протяжении всего XX века, основываясь на этих заемных гарантиях, осуществлялась торговля по всему миру между крупными компаниями и даже странами, а это суммы не в двадцать и даже не в тысячу долларов. Таким образом, федеральная резервная система по сути своей имела долг перед каждым человеком, компанией или страной, использующей доллар. И этот долговой капкан до предела сузил возможности США как суверенного государства, попавшего в зависимость от иностранных кредиторов и экспортеров нефти.