Лекарство от доброзлобия

– У нас мало времени, – сказала Капитолина, когда Куки наконец-то оказалась в саду. – Надо успеть до утра. Феня и Черчиль останутся с Мулей в больнице на пару дней. Демочку они взяли с собой. Нам надо успеть найти Изменителя до того, как старшие вернутся в Мопсхаус.

Куки опустила голову. Ну вот, опять ее ругают ни за что.

– Встали в круг, – скомандовала Капитолина, – Куки, Варя – вы в центре. Так, держимся за лапы, начинаем.

И тут раздался крик.

– Что вы делаете с моей доченькой?

Все посмотрели в сторону калитки. По дорожке бежала Елизавета, она несла пуховик, теплые сапоги, шапку.

– А ну отпустите Вареньку! – завопила енотиха. – Прекратите обижать мою девочку.

– Мама, замолчи! – простонала Варя. – Как ты узнала, где я?

Елизавета прорвалась в центр круга и принялась натягивать на Куки куртку.

– Ты простудишься.

– Я не ваша дочь, – отбивалась мопсишка.

– Прекрати! – взвизгнула Лиза. – А то я свою кровиночку не узнаю! Варенька, ты так похудела!

– Нет времени, – закричала Мафи, – итак, крепко держите друг друга за лапы. Мы хотим…

Куки попыталась вывернуться из цепких когтей енотихи, но та вцепилась в свою добычу мертвой хваткой.

– Мама, отстань от нее, – потребовала Варя.

Енотиха пнула родную дочь задней лапой.

– Замолчи, невоспитанная мопсиха.

Чтобы не упасть, Варя схватилась за свою маму Лизу.

Мафи во весь голос закричала:

– Всегда, всегда, всегда всем помогать, никому не отказывать…

На краю неба появилось темное облако, подул резкий ветер, он усилился, превратился в ураган. Куки испугалась, что ее сейчас унесет, но произошло неожиданное: земля под лапами вдруг раздвинулась, и все полетели вниз.

– Ой, ой, – завопила Жози, – падаю.

Куки закрыла глаза, сжалась в комок, приготовилась больно удариться обо что-то, но ее подхватила невидимая рука и осторожно поставила на мягкую поверхность.

– Где мы? – спросила Мафи.

Куки открыла глаза, огляделась по сторонам и изумилась.

– Дома. В деревне за Синей горой.

– Вот и нет, – возразил приятный тихий голос, – добро пожаловать в Доброзлобие.

– Кто с нами разговаривает? – прошептала Зефирка.

– Староста деревни, – пояснил голосок, – посмотрите вниз – я в траве.

Все посмотрели вниз.

– Суриката! – подпрыгнула Мафи. – Маленькая.

– И что? – прозвучало в ответ. – Не в росте дело, а в уме. А ум не зависит от внешности.

– Она в очках! – восхитилась Марсия.

– И что? – повторил грызун. – У вас в семье Феня очкарик.

– Она много читает, – не пойми зачем объяснила Куки.

Трава зашевелилась, и суриката вышла на открытое пространство.

– Жаль, что вы оцениваете ум по внешности. Еще печальнее, что думаете, будто маленькое существо глупее большого. Давайте лучше перейдем к делу. Что привело вас к нам?

– Мы ищем Изменителя, – объяснила Мафи. – Простите, как вас зовут?

– Ну, наконец хоть кто-то из гостей догадался спросить, как обращаться к хозяину, – фыркнула суриката. – Староста Элеонора Пятнадцатая.

– А где остальные четырнадцать? – полюбопытствовала Жози.

Послышался смешок.

– Неужели ты, которая явилась без приглашения, рассчитывала, что какую-то мопсиху встретят все руководители? Начнут бить в барабаны, дудеть в горны, угощать тортами и исполнять все твои желания? Хотя последнее следовало бы сделать! Тебе в наказание.

Жози приоткрыла пасть. Куки тихо хихикнула: наконец-то нашелся хоть кто-то, сумевший лишить самую младшую сестру дара речи!

Мафи села на землю, потом легла на живот.

– О нет! Мы не рассчитывали на подобный прием. И лично я не люблю громкую музыку. Вот от торта не откажусь. А почему следовало бы исполнить все желания Жози? И почему это ей в наказание?

Глава 14 Староста Элеонора

Суриката одернула курточку и многозначительно фыркнула.

– Ненавижу удовлетворять чужое любопытство. Однако тебе отвечу. Но сначала скажи, по какой причине ты сейчас устроилась на животе?

– Честно? – уточнила Мафи.

– Зачем мне твоя ложь? – фыркнула Элеонора.

– Вы не обидитесь? – осторожно поинтересовалась Мафи.

– Ты хочешь сделать мне неприятно? – уточнила Элеонора. – Сказать гадость, а потом прибавить: «Всегда говорю только правду, одну лишь правду, ничего, кроме правды, а вы ее слушайте и улыбайтесь». Так?

– Я стараюсь всем говорить только хорошее, – вздохнула Мафи. – Зачем плохое-то сообщать?

– Хм, – бормотнула Элеонора, – главное не то, о чем ты болтаешь, а то, о чем думаешь. Язык скажет: «Ах, дорогая, как тебе идет желтая курточка». Я обрадуюсь. А на самом деле у тебя на уме иное: «Вот же глупая сурикатина, она сейчас на гнилой лимон похожа».

– Никогда я не держу в уме подобных мыслей, – возразила Мафи, – если вы купили такую одежду, значит, она вам нравится. Это не мой наряд, зачем мне его ругать? Вот если спросите мое мнение, честно скажу: «Я себе такую не хочу, цвет для меня неудачный».

– М-да, – крякнула суриката, – в твоей голове есть росток ума. Но его надо старательно обрабатывать. На тему, что надо говорить, а что думать, побеседуем потом. Отвечай на мой вопрос: почему ты сейчас легла на траву?

– Я высокая, – осторожно начала Мафи, – а вы низенькая. Только не подумайте, что я хочу обидеть. Мы такими родились.