Лекарство от долгой жизни

вас тогда войти в контакт с духом покойного императора? — аппетитно пережевывая сочную, со слезой, ветчину, поинтересовался щеголеватый купчик.

— Представьте себе… Поначалу в комнате поднялся ветер… Самый настоящий, не сквозняк какой-то… звуки странные, точно птицы вокруг летают и крыльями бьют. Честно скажу, очень это было неприятно слушать. В иные мгновения казалось, точно кто-то прикасался к лицу и волосам, но рядом никого не было, я ведь нарочно сидел с открытыми глазами и видел, что все мои спутники остаются на своих местах. Потом послышались детские голоса, но о чём они говорили, разобрать было невозможно, что-то невнятное бормотали. Затем как будто постукивания гуттаперчивым мячиком, тук-тук-тук, а потом мячик вроде как роняют, и он катится по полу… Где-то рядом. Но я же видел, что никакого мячика не было и в помине! Очень не по себе мне стало, признаюсь честно. В конце концов, всё как-то успокоилось, начался контакт, вопросы и ответы. Звуки подавались разные и с разных мест: то где-то рядом, то — вдалеке, иногда они звучали очень громко, а иногда — приглушённо.

— Какие страсти вы рассказываете! — театрально всплеснула руками дама с нелепыми буклями вокруг круглого лица. — Значит, всё, что об этом говорят, правда!

— Истинная правда, Мария Павловна, — кивнул полковник. — Присутствовавшие обращались к медиуму, а она уже формулировала вопросы, обращённые к духу покойного государя. Дошла очередь до меня, я говорю медиуму: желаю знать, для чего мне необходимо было сегодня явиться сюда. Медиум меня перефразировала: «Есть ли известие для господина Мокроусова?» «Да», — отвечает дух… ну, то есть, издаёт один удар. Я тут заволновался по-настоящему. Одно дело, когда это касается посторонних, а когда понимаешь, что услышишь нечто важное, имеющее отношение к тебе лично, то… Невольно начнёшь трепетать. Н-да, так-то, господа! Медиум не остановилась и спрашивает далее: «Известие касается карьеры господина Мокроусова?» «Нет». «Здоровья?» «Нет». «Известие касается близких людей господина Мокроусова?» Тут дух издаёт один удар. Ну, медиум уточняет далее: «Известие касается супруги господина Мокроусова?» «Нет». «Его детей?» «Да». Ну, вот в такой манере, перебирая все варианты, медиум расспрашивала дух.

— И вы можете нам повторить, что же именно дух сообщил вам касательно детей? — спросила Александра Егоровна.

— К этому я и веду, — продолжил полковник. — Дух сообщил, что старшему сыну грозит гибель от книги… да-да, не улыбайтесь. Этого ответа никто не понял. Медиум уж как только ни билась, уточняя услышанное: книга загорится? книга упадёт? книгой его ударят? Одни отрицательные ответы, ничего не понятно. Одно только медиум выяснила — книга окажется в чёрном переплёте и будет похожа на медицинский справочник. Вот, значит, дух хотел, чтобы я это узнал. Вышел я с этого спиритического сеанса совершенно не в себе, душа не на месте, по сердцу точно серпом резанули. Промаялся день-два-три, думаю, поеду к старшому, всё равно в Петербург надо заезжать, а он у меня в Академии Генштаба тогда учился. Приехал я в столицу, как сейчас помню, третьего марта, сразу с Николаевского вокзала прямиком к сыну на Измайловский. Он меня встречает живой и здоровый…

— То есть, господа спириты наврали? — уточнил один из купцов, но Александра Максименко на него цыкнула:

— Тихо, Матвей, не перебивай!