Лекарство от иллюзий

– А чем там интересоваться? – Олеся даже оглянулась, чтобы еще раз посмотреть на Ста-са – они об одном и том же человеке говорят или о разных? Нет, об одном. Вон он сидит, приоткрыв рот, слушает Васильева. Кудряшки, выпуклый лоб, простое, ничем не примечательное лицо, наивная улыбка, забавные ямочки на щеках. – Он по жизни тихоня. Получает свои трояки – и доволен.

– А у нас совсем другой был класс, – прошептала Беленькая и отодвинулась на свой край парты.

Другой класс! Небось одни ботаники! Такие же пришибленные, как эта Стеша!

– Ну, решаемся? – пытался перекричать поднявшийся гул Васильев. – Только надо, чтобы весь класс был. Тут осталось-то всего ничего. Две недели, и праздник.

– А если я захочу кое-кого с собой привести? – вдруг спросил Быковский.

– Нет, давайте одни свои, – возразила Рязан-кина. – Если все начнут тащить людей со стороны, то никакой закрытости не получится.

– Да я, может быть, на вас всех уже смотреть не могу! – зло произнесла Курбаленко.

– А ты зажмурившись приходи, – ухмыльнулся Васильев.

– Тогда я вообще не приду, – огрызнулась Лиза. – Как будто неизвестно, кого Быковский привести хочет. Гараеву из «А»!

– А это кто? Стеша.

– Да есть одна… – поморщилась Маканина. Ей не понравилось, что Лиза при всех рассказала о недавнем увлечении Быковского. Это было не ее дело.

– И что тебе в этом всем не нравится? – усмехнулся Павел, внимательно глядя на Курбален-ко. Под этим пристальным взглядом Лиза опешила и потупилась.

– Нет, ашек не надо. – Лицо Васильева вдруг стало серьезным. – Только свои.

– Там видно будет, – многозначительно пробормотал Быковский, садясь на свое место.

– Ну, что? – Андрюха нехотя оторвал взгляд от Павла и посмотрел на класс. – Утром деньги, вечером стулья? Гоните свои денежки, и будет вам праздник.

– А сценарий какой-нибудь будет? – приподнялась со своего места Стеша.

– Ну куда ты… – начала Маканина, но было уже поздно.

– Какой сценарий? – Васильев опять широко улыбался. Знала Олеся эту улыбочку! Что-то дурная голова Андрюхи в эту секунду снова придумывала. Неужели опять пошутить решил?

– Ну, праздника! – От такого пристального внимания Стеша растерялась. – Ну, просто я подумала, что хорошо бы что-нибудь… Ну, не одни же танцы. Просто поиграть…

– В салочки, что ли? – Улыбка Васильева стала такой широкой, что, казалось, челюсть сейчас отвалится.

– Зачем в салочки? – Стеша крутилась на месте, стараясь одновременно смотреть на всех. – Просто… можно разные станции придумать, попросить, чтобы все в костюмах пришли, выбрать короля и королеву бала, просто игру какую-нибудь провести. Раздать роли и…

– А ты попроси, – вкрадчиво предложил Васильев, подходя к Беленькой.

Олеся уронила лицо в ладони. Смотреть на это было невыносимо.

– Ребята, давайте… – Стеша робко улыбнулась, пытаясь найти в повернутых к ней лицах хоть какое-то понимание. – Просто… ну, просто весело будет.

– Так, все, – хлопнул в ладоши Андрюха и обнял Беленькую за плечи. – Ты меня убедила. Будешь у нас в этом деле главной. Собирай деньги, пиши сценарий! Вот тебе, – он полез в карман пиджака, – мои пятьсот рублей! А договариваться с директором пойдет… – Он поискал глазами, кого бы послать, потом резко повернулся к Олесе и даже пальцем на нее показал: – О! Маканина! Ну, девочки, действуйте!

Олеся тихо застонала. Этого ей как раз и не хватало!

Что-то возмущенно кричала Плотникова, непонимающе переспрашивал Когтев, громко хохотал Ярик Волков.

– Ну что, допрыгалась? – бросила в ее сторону Лиза Курбаленко и отвернулась.

Маканина тяжелым взглядом посмотрела на свою соседку. Стеша вертела в руках купюру, явно не зная, что с ней делать.

Глава третья Что происходит с большими деньгами

На следующий день, как по команде, весь класс принес деньги.

Аккуратным ровным почерком с небольшим наклоном влево Стеша выводила незнакомые фамилии.

– Цветкова, – шептала она, чтобы, не дай бог, не ошибиться в написании. – Смолова, Гребешков, Волков. Ой, много еще? – с тоской посмотрела она на Маканину.

– Достаточно, – буркнула Олеся. Перед ней лежал конверт, куда она складывала купюры и из которого отсчитывала сдачу. На десятом человеке Маканина почувствовала недоброе.

– Когтев, – набросилась она на очередного одноклассника, сдавшего деньги. – Ты что, забыть не мог? Почему такой честный– то?

– Не мог, – признался Когтев, раскладывая на столе пятьдесят десятирублевых бумажек. – Мне Васильев два раза звонил, вчера и сегодня утром. Велел непременно с деньгами приходить.

– А-а-а, – протянула Олеся. – А почему мелкими купюрами? В переходе стоял?

– Какие были, – недовольно засопел Стае. – Говорили же – срочно! Вот, что нашел.

Маканина сжала конверт в кулаке и с ненавистью посмотрела на Андрюху. В ответ тот невинно покачал головой: мол, он здесь ни при чем.

– Что стоишь? – набросилась она на Когте-ва. – Проходи! Не создавай очередь!

– Сдачу давай, – улыбнулся Стас, и на щеках его появились трогательные ямочки.

– Какую сдачу? – Олеся заглянула в конверт, там лежала пухлая стопка десяток. – Ты без сдачи принес.