Лекарство от хандры

Генрих деликатно высвободил рукав, обшлаг которого Варькина соседка все еще сжимала в горсти, и шагнул к двери. У Софочки вытянулась мордочка. Она рассчитывала не только поделиться новостями, но и разжиться взамен информацией. Однако, похоже, ей не удалось сообщить этим молодым людям ничего сенсационного. Теперь они просто отмахнутся от ее вопросов, сославшись на спешку. Удивительное дело, но знакомые Варвары, приходя к ней в дом, почему-то всегда ужасно торопились. Ну какие, к примеру, неотложные дела могут возникнуть у людей в первом часу ночи? Заранее предвидя поражение, Софочка все же не нашла в себе сил отказаться от попытки:

— А куда Варвара уехала? На какую-нибудь конференцию?

Марк втащил Генриха в прихожую и уже закрывал дверь, но Софочкино предположение о конференции пробудило в нем чисто человеческое любопытство. Варвара изо всех сил старалась держать любознательную соседку на расстоянии. Со временем это превратилось для нее в некое подобие игры: всеми правдами и не правдами скрывать от назойливой барышни любые факты своей биографии. Задача отнюдь не так проста, как может показаться, особенно учитывая отличную звукопроницаемость стен в доме и удивительную Софочкину целеустремленность. Иногда, чтобы ввести в заблуждение подслушивающую за стеной соседку, Варвара нарочно заводила с гостями абсурдные разговоры, изображала молитвенные собрания и спиритические сеансы или производила таинственные звуки (например, катала по полу металлические шары, через равные промежутки времени с громким «чпок!» отдирала от линолеума вантуз для прочистки ванн и унитазов, чем-нибудь щелкала, постукивала, позвякивала…). Софочкино замечание о конференции, скорее всего, было прямым следствием таких вот манипуляций, и Марка очень заинтересовало, что новенького придумала Варвара.

— На конференцию? — переспросил он, приподняв бровь.

— Ну да! — воскликнула Софочка, обрадовавшись возможности продолжить разговор. — Она ведь, кажется, э… синтеполог? — Увидев выражения трех обращенных к ней физиономий, девушка поняла, что сморозила глупость, и торопливо добавила:

— Ну, специалист по этим… барионам и… пуроподам.

Леша сдавленно булькнул, Генрих прикусил губу и опустил глаза, Марк сделал каменное лицо и спросил без всякого выражения:

— Варвара сама похвасталась?

— Нет, конечно. Разве ж Варвара когда о чем расскажет! — горько посетовала Софочка. — Это ее коллега объяснил. Тот, что приходил незадолго до вас, — я вам уже говорила. Они ведь действительно коллеги, да? А то я вдруг начала сомневаться. Он так долго возился в квартире, разыскивая эту статью, а потом так быстро убежал, что невольно призадумаешься…

— Какую статью? — перебил ее Марк.

— Да по этим самым пуроподам! Варвара где-то заказала копию и пообещала ему, а сама уехала — ключ, правда, оставила, вон там, над дверью. А что, что-нибудь не так?

— Да нет, почему же, — выдавил из себя Марк. — Все так. Извините за беспокойство. — Он проворно закрыл дверь и привалился к ней, сотрясаясь от беззвучного смеха. — Леша, что такое синтеполог и пуроподы? И при чем здесь барионы?

Леша, чьим любимым досугом было чтение энциклопедических словарей, скорчил странную рожу, задумчиво оглядел потолок и молвил:

— Если не ошибаюсь, не пуро, а пауроподы. Многоножки какие-то. А вот что такое синтеполог — понятия не имею. По-моему, такого слова просто нет.

— А Селезнева, оказывается, голыми руками не возьмешь! — шепотом сказал Генрих, радуясь появлению достойного союзника в кампании против Софочки. Молодец, не растерялся!

Веселость Марка внезапно улетучилась.

— Идем на кухню, — сказал он. — Мы сюда не затем пришли, чтобы обсуждать достоинства Селезнева.

На кухне — территории, не граничившей с соседской квартирой, — можно было разговаривать, не понижая голоса. Не кричать, разумеется, но и не шептаться. Марк подождал, пока все рассядутся, поставил на плиту чайник и открыл заседание:

— До вашего прихода я успел тут осмотреться. Если Варвара и предполагала, что может исчезнуть, то никаких указаний на этот счет не оставила. Иными словами, зацепки у нас нет — разве только Прошка окажется более осведомленным, нежели мы. Тебе, Генрих, насколько я понимаю, тоже ничего не известно?

Генрих кивнул.

— После субботы я Варьку не видел, а в субботу ушел отсюда к электричке 12.45, через полчаса после вас. И эти полчаса мы сплетничали о новом Прошкином увлечении…

— Кстати, Марк, а Прошка-то будет? — перебил его Леша. — Тебе удалось его уговорить?

Отвечать Марку не пришлось. Входная дверь квартиры хлопнула так, что содрогнулись стены, и на кухню метеором ворвался не кто иной, как сам Прошка.

— Ты мне за это ответишь, Марк! — прошипел он, отдуваясь. — Как-нибудь я подстерегу тебя, когда ты уединишься с девушкой, и вытащу вас из постели известием о тотальной эпидемии скоротечного сифилиса. Нет, лучше попрошу какую-нибудь девицу позвонить твоей даме и сообщить по секрету, что твои любовные игры включают в себя расчленение тела любовницы. А еще я подпою тебя специальной вьетнамской настойкой…