Лекарство от колдовства

«Потеряшки-альцгеймеры», как про себя окрестил их Филипп, жили в одной палате и вообще держались друг друга, словно боясь и здесь, в больнице, потеряться и пропасть поодиночке.

– Нас никто не ищет?

– Пока нет.

– Конечно, мы никому не нужны. Но сколько нас смогут здесь держать?

Хорошо бы, старички хотя бы имена свои вспомнили – те, на которые они сейчас откликались, им тетя Рая дала. Вернее, предложила выбрать из нескольких перечисленных ею. Одному понравилось быть Николаем Николаевичем, другому – Александром Сергеевичем.

Николай Николаевич поступил в отделение несколько дней назад, его сняли с поезда, без билета пытался уехать сам не знал, куда и почему и зачем. Александр Сергеевич попал сюда еще при старом докторе.

«Кто-то не помнит прошлого, а кто-то знает будущее. Нормальное отклонение от нормы. Идеалист Платон рассматривал всякое познание всего лишь как припоминание души, воспоминание души своего прошлого опыта».

– Идем в сад гулять? – предложил Филипп. – Сегодня солнечно. Последние теплые денечки…

И осекся. Старички посмотрели на доктора ласково, почти по-отечески.

– Не бойтесь. Нас уже не страшит слово «последние», – грустно улыбнулся Николай Николаевич, – старость и немощь для того и даны, чтобы легче было расставаться с последними денечками. Артподготовка такая перед смертью. Молодым умирать тяжелее.

«Не такие уж они сумасшедшие, – подумал Филипп, – сознание ясное».

В саду вовсю щебетали птицы. Лето уже повернулось на осень, но все же держало тепло – из последних сил.

– Красотища же! – Филипп вдохнул пряный, настоянный на травах и листве воздух.

Старички смотрели на доктора с завистью. У них уже не получалось так беззаботно радоваться.

«Попросить Агнию “поискать” родных потеряшек?» – вдруг подумал Филипп и тут же устыдился этой своей мысли. Психиатр, а верит в галлюцинации! Уму непостижимо! В голове пациентки Прохоровой и без того царит хаос, она только-только стала приходить в себя после убойных доз успокоительных. Волновать ее чужими проблемами? Лечи, доктор, разговаривай с потеряшками, профессиональные навыки забываются в последнюю очередь. Ищи!

– Филипп Алексеевич, – махала обеими руками с крыльца тетя Рая, – вас в ординаторской Прохорова ждет. Мать.

Филипп еще раз посмотрел на ясное синее небо. «Воздух такой ясный и прозрачный, потому что уже почти все отцвело, пыльцы почти нет».

В дверях ординаторской столкнулся с Зоей. Медсестра скользнула пылким взглядом по лицу Филиппа и темпераментно вздохнула. Пошла, не оборачиваясь, по коридору. «А что? Можно и влюбиться. Почему нет?» – мечтал доктор.

Прохорова-старшая была точной копией дочери. Разве что постарше – и то не намного – вполне сестры. Те же русые волосы до плеч, те же янтарные теплые глаза.

– Доктор, ну, как?

– Все хорошо.

– Как? Как хорошо? Агния говорит, что все по-прежнему.

– Есть положительная динамика. Ангелина Михайловна, вы же понимаете, такие сбои в психике быстро не проходят.

– Она уже год учебы пропустила. Может быть, Агнию в Москве показать? Как вы считаете? Или везде все врачи одинаковые?

– Я консультируюсь с коллегами, – уклончиво ответил Филипп.

– Спасибо, что сняли ее с этих ужасных, одуряющих уколов.

Филипп вдруг вспомнил свою маму. Если бы с ним случилось такое – а ведь со всяким может случиться – была бы ли она так же ровна с докторами? Наверное, ведь уже год прошел. Привыкла.

– Сильнодействующие инъекции были необходимы на определенном этапе.

– Ну да, ну да. Так вы считаете, что Агния идет на поправку?

– Так еще сказать нельзя, но Агнии уже явно лучше. Вы мне скажите, как все это произошло? В один ли день?

Ангелина Михайловна растерянно посмотрела на врача:

– Вы разве не знаете?

– Важно еще раз от вас услышать.

В больнице долго был карантин – посетителей не пускали. С одной стороны, так спокойнее было. С другой – связи с родными никакой – ни у пациентов, ни у врачей.

– Агния не рассказывала? Ну да, она же сумасшедшая. Вы так считаете?

– Я так не считаю, – честно признался Филипп. – Но у Агнии определенные трудности в восприятии действительности на данный момент.

– Да, доктор, – обреченно кивнула Ангелина Михайловна.

Около года назад Агния с подругой Надей Лемеховой шли через парк. Собирались в кино, потом в кафе зайти – беззаботно провести вечер. И вдруг Агния накинулась на проходившего мимо мужчину. Кричала: «Убийца!» Вцепилась в мужика так, что подруга оторвать не могла. Подоспевшие прохожие пришли на помощь. Агния билась в истерике, ее скрутили, приехала полиция, Агнию доставили в отделение. А там уже вызвали психиатра.

– А тот мужчина, пострадавший?

– Он заявление писать не стал. Пожалел, наверное. Ясно было, что Агния – не в себе. Она вообще никогда до этого агрессии не проявляла. Очень ровная была – и в отношениях с людьми, и вообще. Добрая. А тут такое. Агния была такая окрыленная, только-только вернулась. На экскурсию ездили они всей группой – на Соловки. Такая умиротворенная вернулась. И вдруг на человека набросилась – ни с того ни с сего…

– Вы знаете фамилию пострадавшего?

– Нет. А зачем?