Лекарство от меланхолии

Позже, сидя на веранде, в лихорадочном бесчувствии переставляя ноги, потея, он попытался набраться храбрости и завести разговор о женитьбе. Когда луна поднялась в полный рост, дыра на его голове стала выглядеть как тень от листа. Если он постарается держаться к ней в профиль, то кратер и вовсе не будет заметен: он растворится в черноте обратной стороны его лица. Но, повернувшись боком, Эндрю Лемон понял, что половина его словарного запаса бесследно испарилась, а сам он превратился в какой-то пень.

– Мисс Фремвелл, – выдавил из себя Эндрю Лемон.

– Да? – Она смотрела сквозь него.

– Мисс Наоми, я думаю, что до последнего времени вы меня совсем не замечали.

Она ждала. Он продолжил:

– Но я-то вас видел. Дело в том, что, ну-у, сейчас я должен наконец сказать вам все до конца. Мы с вами сидим здесь, на этом крыльце, в течение последних нескольких месяцев. Я хочу сказать, что теперь мы знаем друг друга довольно неплохо. Конечно, вы на целых пятнадцать лет моложе, но я хотел бы спросить: что вы скажете, если мы объявим о нашей помолвке?

– Спасибо вам большое, мистер Лемон, – сказала она быстро и вежливо. – Но я...

– О, понимаю! Я понимаю! Это все из-за моей головы, все из-за этой проклятой штуки!

Она посмотрела на его профиль в неверном свете луны.

– Нет, мистер Лемон, я бы так не сказала, то есть я бы сказала, что это здесь вовсе ни при чем. Я, разумеется, не слепая, но вряд ли это может стать действительной помехой. Моя подруга, очень близкая, кстати, вышла замуж за человека с деревянной ногой. Так после она рассказывала мне, что некоторое время вообще об этом не подозревала.

– Все из-за этой проклятущей дыры! – горько воскликнул мистер Лемон. Он вытащил плитку прессованного табака, прикинул, удобно ли будет куснуть разочек, передумал и убрал ее в карман. Руки его сжались в кулаки, и он уныло уставился на них, словно на две каменных глыбы. – Ну что же, я расскажу вам об этом все, мисс Наоми. Я расскажу, как все произошло.

– Если не хочется – тогда лучше не надо.

– Когда-то я был женат, мисс Наоми. Я был женат, черт побери! И вот в один прекрасный день моя женушка взяла молоток и просто-напросто ударила меня прямо по лбу!

Мисс Фремвелл задохнулась. Словно тот давний удар настиг ее сейчас.

Мистер Лемон рубанул кулаком теплый вечерний воздух.

– Да, мэм, она стукнула меня прямо в лоб, вот так. И мир взорвался, уверяю вас! Все обрушилось; так здание обращается в руины. Один-единственный ударчик похоронил меня! Что боль? Это не поддается описанию!

Мисс Фремвелл углубилась в себя. Она закрыла глаза и принялась размышлять, покусывая губы. Затем сказала:

– Бедный, бедный мистер Лемон.

– Она сделала это так спокойно, – в смятении произнес мистер Лемон. – Она просто встала надо мной, когда я лежал на кушетке, было два часа пополудни, вторник, и сказала: «Эндрю, проснись!» Я открыл глаза, посмотрел на нее, и все, и она ударила меня молотком. О Боже!

– Но почему? – спросила мисс Фремвелл.

– Да просто так, действительно: просто так. Ох, до чего же невыносимая была женщина!

– Но почему ей взбрело в голову сделать это?

– Я же говорю вам: просто так.

– Она что, была сумасшедшей?

– Вполне возможно. О да, даже наверняка.

– И вы подали на нее в суд?

– Да нет, не стал. В конце концов, она же не соображала, что делает.

– Вы потеряли сознание?

Мистер Лемон задумался, в его мозгу вырисовывалась картинка – настолько четкая и навязчивая, что ему не оставалось ничего другого, как облечь ее в слова.

– Нет, я помню, как встал. Я встал и сказал ей: «Что же ты делаешь?» – и потом заковылял в ее сторону. Там было зеркало. Я увидел дыру в голове, глубокую-глубокую, и кровь, вытекающую из нее ручьем. Я стал похож на жертву индейца. А она, моя жена, просто стояла. Потом закричала от ужаса, уронила молоток и выбежала.

– И после этого вы упали в обморок?

– Нет, не упал. Каким-то образом я вышел на улицу и промычал, что мне нужен врач. Потом сел в автобус, представляете себе, в автобус! Да еще заплатил за проезд! И попросил высадить меня возле какой-нибудь больницы. Тут все как закричат, представляете? Потом я отключился, а очнувшись, понял, что над раной колдует врач, прочищает ее, копается там.

Он поднял руку, и его пальцы запорхали над раной, ощупывая ее со всех сторон, – так язык дотрагивается до пустого места, на котором совсем недавно рос отличный, здоровый зуб.

– Аккуратная работа. Доктор смотрел на меня так, словно я – без минуты покойник.

– И сколько же дней вы провели в больнице?

– Два. Потом встал и принялся бродить, чувствуя себя непонятно как. А в это время жена упаковала свои вещички и улепетнула.

– Боже мой. Боже мой, – вновь обретя дыхание, произнесла мисс Фремвелл. – Мое сердце стучит как сумасшедшее. Я словно бы все это вижу, слышу, чувствую. Почему, почему, ну почему же она так поступила?

– Я говорил вам: не вижу никакой причины. Просто спятила, так я думаю.

– Но, может, была какая-нибудь ссора?!..

Кровь прихлынула к щекам мистера Лемона. Он почувствовал, что дыра на лбу заполыхала, словно жерло вулкана.