Лекарство от Мозгошмыгов (СИ)

К каменной горгулье они дошли спустя почти треть часа, когда даже отлично владеющий собой Поттер был готов на особо жестокое убийство одного конкретного должностного лица.

Дамблдор ждал их в своём жутко шумном и заваленным хламом кабинете, стоя у насеста феникса. На его лице при виде Амбридж отразилось внезапно ничем неприкрытое недовольство, на которое та лишь сильнее заулыбалась и нарочито долго топталась в кабинете, напоминая директору то про финансовый отчёт, то про процесс подбора кадров на освободившиеся должности, то про ещё какую-то абсолютную ерунду.

Директор с каждым её словом становился всё мрачнее и дёрганнее. Но всё когда-нибудь заканчивается, вот и у Долорес закончились идеи третирования, после чего она шумно удалилась из башни.

- Вы хотели видеть меня, директор? – благодушно спросил Поттер, без спроса располагаясь в удобном кресле для посетителей.

Дамблдор тут же наигранно повеселел.

- Прости старика, мальчик мой, совсем замотался, сам понимаешь, всё никак руки не доходили поболтать с тобой. – и цепко уставился Поттеру в глаза.

Тот не шелохнулся, чувствуя нетерпеливое прикосновение к своему сознанию.

Подождал пару секунд и с силой захлопнул щиты. Дамблдор дёрнул щекой от прострелившей висок боли и вновь благодушно улыбнулся.

- Отчего же не поболтать, господин директор? Учусь я хорошо, профессора довольны. Не мотаю и не повесничаю, общаюсь с друзьями только по совместным увлечениям, приключений не ищу. – тарабанит Поттер, упрямо глядя старику на переносицу и приманивая к себе мисочку с лимонными дольками.

- Как раз об этом я и хотел поговорить с тобой, мой мальчик, видишь ли… – притворно вздыхает директор, недобро зыркнув на приватизированные сладости.

- Господин директор, попрошу вас, ваше обращение было уместно, когда я был курсе на первом или втором. Я совершеннолетний и лорд Поттер, соблюдайте пожалуйста официальный тон беседы, иначе я могу подумать, что мы с вами в неожиданно близких отношениях. – любезно поёт гриф, однако зелёные глаза остаются холодными и равнодушными.

Ответное прикосновение к сознанию ошарашенного хамством профессора даёт юноше возможность на секунду увидеть собственное мрачно удовлетворённое лицо в окружении вишнёвых мантий и скамей зала суда на слушании по делу невесты шестью месяцами ранее.

Дамблдор на мгновение теряет свою маску доброго старика и обнажает колючий злой взгляд. Впрочем тут же прячет за блеском очков половинок.

- Ну что ты, мальчик мой, никакой фамильярности! Прости старику его вольность, в конце концов вы все всегда для меня будете детьми и моими студентами. – по-отечески улыбается он.

Поттер молчит, вспоминая, попросил ли домовиков отнести в Тайную комнату пледы и магические обогреватели.

- Видишь ли в чём дело, Гарри, сейчас очень непростое для всех нас время! Мы должны держаться друг за друга… – патетично начинает вещать директор, явно оттягивая самую важную информацию.

Поттер гипнотизирует феникса взглядом, вспоминая зазубренный алгоритм потрошения магических птиц. Почувствовав волну направленного на него внимания, Фоукс настороженно вскидывает голову и опасливо сканирует глазами-бусинами посетителя.

- Так вот когда-то давно этот мальчик по имени Томас Марволо Реддл, – Дамблдор подходит к сути своего разговора спустя только четверти часа, на протяжении которых он старательно пересказывал Грифу жалостливую историю одного небезызвестного полукровки, – совершил непоправимую ошибку! Он так боялся смерти, что расколол свою душу особым ритуалом, создав… –

- Крестражи, господин директор? – лениво интересуется Поттер, наконец отставляя от себя мисочку с дольками (абсолютно безвредными, кстати).

Дамблдор давится словами и замирает, настороженно вперив взгляд в студента.

- Томас Реддл, Гонт по матери так боялся смерти, потому что летом 40-го и 41-го на Лондон всё еще падали бомбы. Это бы всё обошло его стороной, если бы ему позволили на лето остаться в Хогвартсе, как самом защищенном месте Британии. – продолжает Поттер, поднимаясь из кресла и шагая к стене с портретами директоров.

- И, насколько мне известно, директор Диппет почти дал своё согласие нищему полукровке со Слизерина. – задумчиво произносит гриф, стряхивая с рамы Диппета невидимую пыль.

- Но крестражи не дают бессмертия, господин директор. Бессмертия вообще не существует. Никому нельзя убежать от Неё. Это подобно оскорблению, вы знали? – он склоняет голову набок и таранит Дамблдора тяжёлым могильным взором.

- Что ж, вижу, тебе известна история Лорда Волдеморта. – скрипит зубами директор, выходя из-за стола, – И о крестражах ты весьма хорошо осведомлён для пятикурсника. – синие глаза за очками половинками опасно блестят.

Поттер фыркает и сухо смеётся.

- Ну разумеется, профессор Дамблдор. Сложно уничтожить то, о чём ничего не знаешь, верно? –

- Так вот почему… – загадочно шепчет старик, внезапно показавшись ещё старше своих лет и сутуля плечи.

- Что ж… Я поражён, мой мальчик. Но ты всё ещё не знаешь всей правды. В ночь, когда… – но его снова перебивают.