Лекарство от скуки (СИ)

— Свобода не даётся просто так, золотце. — Над ухом её склонился, ощутимо за затылок удерживая. — Её ещё заслужить надо. Как — самой решать. — От себя её оттолкнул, шаг в сторону сделал. — В пистолете один патрон. — Голос дрогнул, руки сжались в кулаки. — Верёвку на дерево можно, что под окном стоит, там ветки крепкие, тебя точно выдержат. — Улыбнулся рассеянно, не понимая, зачем говорю это. — За домом река. Глубокая, дно в ней илистое, затягивает. Течение быстрое. И это на тот случай, если, к воде спускаясь, шею себе в овраге не свернёшь. Разнообразие, как видишь, впечатляет. — Жёстко усмехнулся. — А номер с таблетками не катит, малышка. Эта история не про тебя.

— Я не понимаю. — Судорожно зашептала она, а я демонстративно к двери направился.

Внутри клокотало всё, но простить не мог. Того, что с собой сделала не прощал!

— Если очень сильно чего-то хочешь, рано или поздно твоё желание исполняется, Наташ. — Говорил, медленно удаляясь, на неё не глядя. — Ты хотела, чтобы я ушёл. Тебе казалось, что так будет проще, честнее, понятнее… Считай, что мой тебе прощальный подарок. — Уходил и сам себе не верил. — Вперёд. Дерзай. — Прозвучал голос без должного поощрения. — Здесь тебя нескоро найдут и уж точно никто не спасёт.

В пороге на секунду всего задержался, какое-то важное решение принимая, но осознав, что решение не то, что не для меня, кулаком по дверному косяку вдарил и на улицу выскочил. Ладонью по волосам провёл, а не чувствую ничего. Назад тянет. Душа рвётся к ней. Душа, в существовании которой конкретно у себя, уже давно усомнился. Дышать нечем стало. Как аркан на шее стягивает, по мере удаления. И сердце колотится. Кажется, в горле уже стучит, вырываясь, а нет… руку приложил — на месте.

Пелена с глаз спала, когда уже на перекрёстке был, на выезде из деревни. По тормозам дал и головой об руль шибанулся. Посветлело в ней тут же.

— Что же ты… — Выругался сквозь зубы, мученически скривившись. — Что ты со мной делаешь?! — Кулаками по панели врезал, понимая, что не уеду, что не смогу! Ни отпустить, ни оставить!

Развернулся и к ней! К той, что штормом, ураганом ворвалась в мою жизнь и всё в ней ломать и крошить принялась. Вымотала, измучила. Соки своими сомнениями вытягивает и силы разрушает. В дом вошёл и замер, понимая, что её нет.

— Наташа! — Не звал даже, приказывал появиться, отозваться. А в пустых комнатах только эхо от громкого голоса гуляет. — Наташа?! — Крикнул и кулак сжал, по сторонам в панике оглядываясь.

Отдышался, прислушался и будто в спину кто толкнул, рванул к реке. Кубарем в овраг влетел, как её на берегу увидел. Онемел и оглох тут же. Казалось, имя её на всю мощь голоса выкрикнул, а на деле, так не громче шёпота… Бежал, утопая в мокром песке, приблизился, за плечи её на себя дёрнул, лицом к лицу разворачивая, и прижал к груди. Крепко. Так, чтобы дыхание спёрло, чтобы своим поделиться! Как понял, почувствовал, что цела, что со мной, криком, болезненным криком разразился.

— Куда?! — Проорал, голову её обеими руками сжимая, удерживая, на себя смотреть заставляя. Зашёлся злым сиплым смехом. — Я не отпускаю! — На разрыв лёгких рычал, сотрясая её в своих руках. — Не отпускаю… — Прошептал, задыхаясь, понимая, что не вырывается, что стоит и смотрит на меня.

Как пьяного тогда повело, но не отпустил. Лицом к её влажным волосам прижался, руками по плечам, по спине водил, вдалбливая в сознание тот факт, что успел.