Лекарство от забвения. Том 1. Наследие Ящера

Стражник к этому моменту успел несколько успокоиться относительно своей участи. «Она, Сиятельная, сама сказала: если ты не переступил Семь наставлений, то бояться-то и нечего», – подумал он. И, разумеется, сразу примерил это обещание на себя: «Я-то что? Ну, забылся после ночного караула, перекинулся с приятелем парой слов, не успев пост сдать, – с кем не бывает? В Наставлениях – не зря отец сек меня камышовыми прутьями, пока я их накрепко не затвердил – ничегошеньки о разговорах на службе не значится! И уж точно ни одна голова змея-пятигрешника не рыщет по Харх, чтобы полакомиться таким мелким проступком! Скудновато для него будет. Не станет, пожалуй, даже силы тратить».

Дримгур все ясней предвидел безболезненный исход наказания, во всяком случае для себя. Потому покорно шагнул навстречу Йанги, не узрев большой разницы между повелением жрицы и обыденным приказом Рубба. Теперь в его лице было значительно больше любопытства, нежели страха.

Жрица в полном молчании неторопливо проследовала в глубину храмового зала – туда, где он заканчивался, чтобы разделиться на два стрельчатых прохода, ведущих в самое сердце Святилища. Стражники в черных доспехах приказали Дримгуру следовать за Йанги – и сделали это так же безмолвно, как их повелительница: взглядом и наклоном головы. Стражник не заставил себя ждать: кому охота оттягивать долгожданный момент облегчения, который непременно, верил юноша, последует за небольшим наказанием. Да и, что скрывать, любопытство взяло верх над прочими эмоциями. Стражник даже подумал: а неплохое, между прочим, разнообразие – всяко интересней, чем стоять истуканом в дозоре.

Словно по подвесному мосту над бездной, Дримгур послушно промаршировал по широкому коридору, образованному свечными перегородками. Мимо большого алтаря с плавучими огоньками, мимо полностью слившегося с обстановкой Бадирта. Королевский стражник был хорошо знаком с правилами поведения в доме Огненного бога. В частности, с тем их разделом, что гласит: «Здесь, пред лицом Прародителя, все его дети предстают в своем равенстве, ибо являют ему не свой временный облик и еще более временное общественное положение, но свои бессмертные души». Дабы, чего доброго, не нарушить еще одно правило, Дримгур не то что не преклонил колена перед своим принцем, но и даже не поприветствовал его кивком головы. Бадирта нисколько это не задело.

В конце коридора из горящих свечей возвышалась Стена отверженных. Стражник никогда не был в этой части Святилища, ведь все ритуалы и торжества традиционно проводились близ большого алтаря, а потому пришел в искреннее изумление. И как тут, в самом деле, не поразиться!.. Вся великанская ладонь мраморной кладки была сплошь усеяна вытесняющими друг друга костяными блюдами, вставленными в многочисленные ниши, изрубцевавшие белоснежную гладь стены. Центр каждого блюда был отмечен черной треугольной свечой с глубоко утопленным фитилем, пламя которого колыхалось приглушенным мерцанием мандариновой ленточки.

«Это мечутся души отверженных Огненным богом», – подумал Дримгур, ошеломленно созерцая стену.

Он даже невольно замедлил шаг по мере приближения к ней и так увлекся разглядыванием содержимого блюд, что на время выпустил из поля зрения фигуру жрицы. Вокруг треугольных, светящихся изнутри свечей были разложены подношения от родственников и друзей этих самых «отверженных». Как ни странно, здесь нельзя было отыскать ни дорогих украшений, ни россыпи самоцветов, ни вылитых из золота оберегов. На блюдах не было даже засахаренных плодов кумквата, олицетворяющих для хархи горьковато-сладкую суть их жизни и напоминающих: за кожурой упорного труда кроется медвяная мякоть воздаяния. Одним словом, ничего, что ассоциировалось бы с жертвоприношением – раболепным заискиванием пред всесилием богов, оскорбительным в уравнивании их величия с жалкими побрякушками. Особенно если учесть, что и побрякушки эти есть творение тех самых высших сил, вложенное в руки простых смертных. Родные и близкие отверженных прекрасно сознавали, что ничто из этого не позволит снискать милость Огненного бога и Матери звезд, отказавших усопшему в небесном гостеприимстве. Скорее, даже рассердит. Потому остается уповать на одно лишь единственное средство – не выкуп, а завоевание места для своего горе-родственника у ног небесных покровителей хархи.