Лекарство против иллюзий

— Точно, — подтвердила она, осознав, что за последние несколько часов даже не вспоминала об «Арктике». На фоне ее «прогрессирующего помешательства» (как сказал бы Стеблин) это особенно удивляло.

— Хорошая группа?

— Скину тебе пару треков, послушаешь.

— Договорились, — в кармане пискнул мобильник, и Сашка достал его, чтобы прочесть сообщение. Алиса перечисляла ему грязные подробности того, что она с ним сделает, когда тот вернется. Он улыбнулся и сунул телефон обратно в карман, не ответив.

Марина бросила на него быстрый взгляд.

— Скажи, та фотография… На острове Врангеля. Ты всегда умудряешься делать снимки в самый подходящий момент? — спросила она чуть погодя.

Сашка распрямился, отпустив перила и опершись о них спиной:

— Я часто оказываюсь в нужное время в нужном месте.

— Какое благословенное умение.

— Иногда это сущее проклятие. — Его лицо на мгновение помрачнело, но он быстро с собой справился.

От Марины не ускользнула эта перемена. Странный все‑таки парень. То кажется простым, как две копейки, то вдруг роняет фразу, за которой чудится глубина. А может быть, ей просто хочется видеть глубину там, где ее нет? Что она о нем знает? Автомеханик, увлекающийся фотографией, без высшего образования. Говорит просто, выглядит еще проще. Ей, избалованной успехом и столичной жизнью, он казался незамысловатой соломенной игрушкой в сельском магазине — свежо, любопытно, но совершенно не нужно.

— Похоже, ты заскучала, — мягко заметил он. — Проводить тебя?

Марина смутилась, устыдившись собственных мыслей. Пусть парень и не хватает звезд с неба, зато тонко чувствует собеседника.

— Я же на машине. Давай лучше подброшу тебя. Где ты остановился?

Они подъезжали к гостинице, когда из‑под капота повалили белые клубы пара. Летова вырулила на обочину и остановилась.

— Вот черт! — выругалась она. — Новая тачка! Теперь до утра возиться. Пока эвакуатор приедет, пока в сервисе проторчишь…

Она извернулась между кресел, потянувшись за сумкой на заднем сиденье.

— Погоди, не вызывай эвакуатор, — попросил ее Сашка, открывая дверь салона. — Дай мне пару минут.

Он выбрался наружу, открыл капот и принялся изучать его.

Марина скептически наблюдала за его действиями, тарабаня пальцами по рулю.

— У тебя вода есть?

— Минералка без газа.

— Сойдет.

Она подала бутылку в открытое окно.

Минуту спустя Сашка закрыл капот и запрыгнул обратно в машину.

— Перегорел предохранитель вентилятора системы охлаждения. Запасные у тебя были, так что я заменил испорченный. К тому же часть охлаждающей жидкости испарилась, я долил.

— И что теперь?

— Ничего, все нормально.

— В смысле, в сервис не нужно ехать? — Она протянула ему бумажные салфетки.

— Машина в порядке. — Он вытер руки и улыбнулся. — Заводи.

Летова повернула ключ зажигания, плавно трогаясь с места. Пар из‑под капота больше не валил.

— Спасибо.

— Мелочи.

Несколько минут они ехали молча. Ночь шла на убыль, на горизонте занималась заря, окрашивая темно‑серое небо в светло‑розовые тона. За окном проносились пустые улицы, в мозаике черных окон вспыхивали одинокие огни — редкие горожане уже просыпались. Марина обогнула парковку у гостиницы и остановилась у центрального входа.

— Приятно было с тобой познакомиться. — Эти легковесные слова дались ей неожиданно тяжело. Внутри шевелилось непривычное ощущение, будто она делает что‑то неправильно. Словно сейчас, в это самое мгновение, в ее жизни происходило что‑то очень важное, но ей не хватало осознанности, чтобы это понять.

«Тебе просто давно пора спать, — мысленно пробурчала Летова, отмахиваясь от неуместной рефлексии. — Годы уже не юные, чтобы по ночам гарцевать. Немудрено, что в голову всякая дурь лезет».

Они попрощались, обменявшись номерами телефонов — жест вежливости, не больше. Летова знала, что ни он, ни она сама звонить не будут. Они жили в параллельных плоскостях, которые никогда не пересекаются. Это была странная ночь. А странные ночи не повторяются.

Сашка смотрел вслед отъезжающей «Вольво», пока та не скрылась из виду. Он постоял, наслаждаясь предутренней свежестью и глядя в тусклое беззвездное небо. Над Магаданом тоже не видно звезд. Чтобы разглядеть их, нужно отъехать подальше от города, куда‑нибудь на Армань, зимой, когда ночи темны и длинны. Когда огни цивилизации остаются позади, небосвод словно скидывает пелену, обнажаясь во всей красоте. Воздух прозрачен и чист, и снег, сдуваемый с вершин сопок, можно принять за облака. Тысячи звезд — мелких, дрожащих — серебрятся над головой. Будто кто‑то подобрал льдинку и с силой бросил ее на черный асфальт ночного неба, и та разбилась на острые сияющие осколки, тающие с наступлением утра.

В номере Сашка расстелил постель и лег, раскинув в стороны руки. Кожу приятно обдувал проникающий в открытое окно ветер. К его бесшумному дуновению примешивался гул оживающего шоссе.

* * *