Лёха

Высунулся немного, выскочил чуть на дорогу, беглым огнем опустошил винтовку, жалея, что оставил каску в машине – но кто же знал… Да и не поможет на таком расстоянии, даже от пистолета, а там у Карла и его карабин лежит. Но было бы все-таки привычнее и как-то спокойнее.

Вот, накаркал – грохнул знакомо «девяносто восьмой». Мимо, в белый свет… одно слово – недочеловеки. А этот – ишь, раскорячился – и три раза по мне… и ведь рядом прошло! Одним прыжком я завалился назад в кусты, вбросил обойму, закрыл затвор, оглянулся.

Макс наконец-то перевернулся и смог взять винтовку как надо, снял с предохранителя, диванный солдат!

– Давай, вместе, пошли, огонь! – гаркнул я ему.

Высунулись на край дороги, но увидели лишь дергавшийся в облаке пыли, уже метрах в пятидесяти от нас вездеход. Дьявол, ведь уйдут!

– Огонь!

Мы опустошили магазины, но мой опыт подсказывал, что вряд ли хоть одна из пуль прошла даже близко. Дьявол, дьявол, дьявол!

– Вставай, сопливый щенок, что ты разлегся?! – заорал я на Макса, все еще лежавшего и целившегося пустой винтовкой в клуб пыли на дороге. Очень захотелось огреть его прикладом. Свинячье дерьмо, ну надо же было всему этому случиться!

Затрещали кусты сзади – я машинально вбил обойму в магазин, присел за дерево – нет, это свои. Двое конных, с автоматами. Конвойные. Поднял руку, чтобы не стреляли – передний ответил тем же, хотя и настороженно.

– Что тут у вас? – спросил передний.

– У нас? У нас, драть твою бабушку оглоблей в зад?! Это что У ВАС, любители трахать кобыл!!! – меня переполняла ярость, руки до белизны сжали винтовку

– Что у вас там творится, жеребцы тыловые? Откуда взялись эти обосраные недочеловеки? – совершенно неприлично для старого солдата вопил я.

– Побег произошел и они сбежали – буркнул всадник.

– Правда?! А я думал, их отпустили позагорать… А вы опять коней любили, пока они сбежали?! У вас что, глаза в заднице?

– Не кричите, господин старший стрелок – Второй всадник примирительно поднял руку – ага, смотри ты на него – тоже в звании…

– У нас неприятность – какой-то шутник из бронесил на своем гробу хорошенько прокрутил в мясорубке край колонны. Возникла паника, и часть этих тварей попыталась сбежать. Очевидно, этим удалось. Но они не уйдут. Это один из них лежит?

– Что? Ах ты, клоун! Это наш старший группы, Карл Штрюфинг! Они напали на него и угнали наш вездеход!

– Дьявол… – оба всадника снова схватились за автоматы… Нибелунги картонные.

– Макс, скотина, что ты встал, как пимпф в женской бане?! Пойдем, надо помочь Карлу! – приказал я этой пародии на солдата Империи.

Помогать Карлу не пришлось.

Помогать надо было бы Максу и одному из кавалеристов. Но они обошлись – ничего, от блевания никто еще не умирал. Да уж…

– Эх, Карл, старина, как же ты так? – я присел рядом. Русская винтовка с обломанным прикладом торчала у Карла из груди… и из спины тоже – штык и ствол прошли его насквозь. Я видел такое во Франции, когда напоролись на отставших англичан – те никудышные вояки, в целом, но вот в штыковой пришлось жарко. Эх, Карл, Карл… Сколько пройдено вместе – Бельгия, Франция, потом Россия.. И вот так, по-глупому… Как же так?

– Он жив! Смотрите, он жив! – Макс заорал прямо над ухом, по-щенячьи радостно – Эрвин, смотрите, он жив!

И, правда – Карл вдруг моргнул, и чуть повел глазами. И больше ничего, но если присмотреться – то видно – он дышит.

– Эрвин, Эрвин, смотрите – он жив! – как заведенный повторял Макс, с какой-то прямо-таки истерической ноткой в голосе – Он жив! Он жив!

Резко встав, прямо с разворота я залепил ему несильную, но хлесткую пощечину – он и впрямь находился на грани истерики. Сопляк. Молокосос. Щенок глупый. Хорошо еще не замочил от радости штаны.

– Подбери сопли. Чему ты радуешься? Ребенок своей мамаши, посмотри сюда – Карла проткнули насквозь. Если мы вытащим эту дрянь – он умрет. Если оставим его здесь и пойдем за медиками – он умрет. Если понесем его – он умрет. Он в любом случае умрет. И думаю, он сейчас жалеет, что еще не умер.

– Но… что же делать? Надо что-то делать? – Макс побледнел, его губы тряслись.. Господи, ну почему со мной оказался этот глупый младенец? Лучше бы со мной пошел Карл, а этого ягненка тут зарезали. Но ведь он потому и не остался, что совершенно не умеет готовить… Хватило и той курицы, которую этот недоумок сраный сварил, забыв выпотрошить.

– Надо. Надо делать, стрелок Макс Хайне – я встретился взглядом со старшим кавалеристом, и тот чуть заметно кивнул – ну, да, видно, что он тоже не первые сапоги снашивает – Надо делать, обязательно. Где твоя аптечка?

– В… в машине – Макс был совершенно растерян. Ругать я его не стал… в конце-концов, моя осталась там же. Да и не поможет тут аптечка. Я прикурил сигарету, потом опустился рядом с Карлом, приложил ее к его губам, потом неловко всунул ее ему в рот. Вот так. Может, хоть это немного облегчит страдания. Сигарета выпала почти, осталась висеть только потому, что прилипла к крови на губе. Я встал, оглянулся.