Леха (СИ)

Леха встал и подошел к окну. Хорошая погода не радовала. Финал с кем-то из «тяжей» не такое уж и страшное событие, но вероятность выиграть резко снизилась. В очередной раз занимать второе место никак не хотелось – эта тенденция добавляла обреченности и где-то в глубине поднимала вопрос: а стоит ли заниматься боксом? «Навык определенный ты получил, с бакланами уличными справишься. Зачем что-то ещё? Учиться надо и думать о будущем. Которое с профессиональным спортом точно не будет связано. Вон, лучше в качалку ходить. Массу набрать, мощь и всего остального, что нравится девушкам. Опять же на подработке в качестве охранника пригодится. На крупных меньше дергаются, – Леха тряхнул головой, найдя, наконец, оптимистическую составляющую в своём косяке. – Плевать, накидают, так накидают. Зато второе место среди “тяжей” тоже о многом скажет. Одноклубникам в Вологде точно».

– Да, ладно, Анатолий Васильевич, мы принимаем бой… – Леха улыбкой попытался скрыть нешуточное волнение, – н а кого попадаю-то?

– Не знаю, – снижая градус раздражения, пожал плечами вернувшийся тренер, – я по твоей категории смотрел. Схожу, по «тяжам» гляну… Разминайся пока.

Малыгин натянул уличные кроссовки, надел спортивный костюм. Около спорткомплекса располагался небольшой парк, и он решил легко пробежаться по тенистым дорожкам.

Закончив пробежку и выходя из парковой зоны, Леха сразу же увидел знакомую, до щенячьей дрожи в ногах, «девяностодевятую». А пробежав метров пятьдесят, обнаружил и её владелицу, чуть скучающую на ступеньках входной группы.

– Леша, привет! – Т аня спустилась ему навстречу.

Интонация приветствия была несколько тревожной.

– Привет, – Малыгин, решивший было дружески чмокнуть в щеку, притормозил.

Но Таня сама инициативно обняла и, поцеловав, мазнула ароматом фруктов.

– Леша, ты зачем опять решил с ним драться? – не отпуская его локтей, спросила девушка.

– С кем? – не понял Леха.

– С Ермаковым…

Леха всё понял мгновенно. Перевес, отправивший в «тяжи», вновь свел его с главным противником, у которого в финале не осталось соперника. Или травма или отказ. Сердце пошло в отбой, но это уже был не страх, а злость будущего победителя. Уверенность, которую вселила в него девушка, чьей близости так безуспешно добивался Ермак, но досталась она ему.

– Так получилось. – Леха тоже не отпускал её из захвата, – во всем виновата шаверма, будь она проклята!

Таня, сквозь напряжение, улыбнулась:

– Я и не знала, что вологодские боксёры читали Булгакова…

– А я случайно в бокс попал, набор в теннис мальчиков для подачи мячей закончился… – продолжал хохмить Леха, сдвигая темное облако предстоящего поединка.

– Малыгин! – грянул, вываливаясь из-за стеклянной двери, Василич, – опять девки одни на уме!? Мало вчерашней шавермы? Решил ещё блинчиками сегодня зарядится?

– Не одни, Анатолий Васильевич, а одна, – Леха отлип от Тани и повернулся на вход, – иду, иду…

– Ты на Ермакова выходишь! – рявкнул тот и ушел внутрь.

– Знаю… – буркнул Леха, – пошел я, Таня… Встретимся после соревнований?

– Конечно, – поспешно закивала она, – получается, в твоих проблемах опять я виновата?

– Не ты, – Леха не сдержался и чмокнул девушку в щеку, – шаверма…

* * *

В этот раз Ермаков уже не был уверенным игруном. Он, понимая, что судьба подкинула ему бой-реванш (а то, что это реальный реванш, они оба знали точно), вышел убивать.

Плюс десять килограммов к его и, без того атлетичной фигуре, злоба за предыдущие нокдауны и сломанный нос, Таня на балконе – п ротивник должен быть сметен.

Поэтому, как только раздался звук гонга, Ермаков пошел в жёсткий прессинг. Полугодовая ситуация повторилась в утроенном формате. Каждый удар Ермакова мог стать нокаутирующим. Но и Леха уже обрел уверенность. Он за последние полгода укладывал этого чемпиона дважды, не считая прохода в ноги и удачного удушающего на задворках ночного клуба. Да и Ермак, набрав массу, растерял скорость и технику. Могучие джебы и размашистые хуки пролетали пудовыми гирями мимо, а попытки прижать к канатам заканчивались потерей равновесия для самого атакующего. Красиво, зло и уверенно в этот раз играл сам Малыгин. Его точечные прямые проходили четко и жёстко, финты закручивали, а нырки и уклоны открывали подбородок противника для финального удара. А Леха тянул время. Где-то в глубине души он всё ещё был новичком, пришедшим в зал мастера спорта Ермакова, поэтому боязнь промахнуться, провалиться или подставиться придерживала его всё нарастающий кураж.