Лексика русской разведки. История разведки в терминах

В 1517 г. в Москву от императора Священной Римской империи Максимилиана к великому князю Василию Иоанновичу прибыли барон Сигизмунд фон Герберштейн и фон Турн для ведения переговоров. Максимилиан выступал посредником в мирных переговорах между ведущими боевые действия Москвой и Великим княжеством Литовским. 26 апреля 1517 г. «князь великий… высылалъ къ нему [Герберштейну] бояръ же Григорья Федоровича [Челяднина], да Юрья Малого [Юрия Дмитриевича Траханиота, по прозвищу Малый], да Шигону [Ивана Юрьевича Шигона-Поджогина], да Меншого Путятина [Григория Никитича Путятина, по прозвищу Меньшик или Меньшой]»⁷¹.

«И бояре ему [Герберштейну] говорили… и… вспросили, которого для дела [прибыл] говоришь? И Жигимонтъ [Герберштейн] говорилъ: ехалъ есми къ великому государю мимо его въ отчину великий Новгородъ, и ко мне присылалъ бояринъ и наместникъ великого государя князь Александръ Володимировичь, а говорили мне отъ него: едутъ съ тобою три литвины, и ты бъ ихъ велелъ беречи, чтобъ, едучи, никуды на сторону не сворачивали, или бы язъ ихъ назадъ воротилъ; и язъ того деля вамъ говорю, что язъ не лазучити приехалъ»⁷².

Вполне понятна озабоченность боярина, новгородского наместника князя Александра Владимировича Ростовского: в посольстве Герберштейна были «три литвины», представители воевавшей с Москвой страны, и лишнего им видеть не следовало. Странно, что так отреагировал Герберштейн на предупреждение людей князя Александра Владимировича, заявляя, что он прибыл не шпионить, – речь шла не о нем. Посольство Герберштейна не достигло успеха: в качестве предварительного условия заключения мира: для совместной борьбы с турками литовцы потребовали возвращения Смоленска.

В русских летописях встречается и глагол пытати, одним из значений которого является ‘разведывать, разузнавать’⁷³.