Лексика русской разведки. История разведки в терминах

Через Мария-Терезиополь, с 4-го по 11-е ноября, от Будапешта на Белград — 32 поезда (384 ваг., 64 платф.), с австрийским ландштурмом»[963].

Добыванием данных о перебросках войск противника занималось подавляющее большинство агентурных организаций, что объяснялось кажущейся простотой решения задачи путем вербовки объездных агентов, подвижных агентов, резидентов на узловых железнодорожных станциях и в районах новых воинских формирований. Однако именно к достоверности данных, получаемых от агентуры, были наибольшие претензии со стороны полевых штабов. Справедливость подобных нареканий в значительной мере объяснялась слабой подготовленностью агентов к выполнению задач, «засоренностью» агентурной сети недостаточно проверенными, а зачастую и случайными лицами, неудовлетворительной организацией агентурной связи, не обеспечивавшей оперативной передачи добытой информации, а также мероприятиями, проводимыми штабами вооруженных сил Германии и Австро-Венгрии с целью введения противника в заблуждение. Такая ситуация сохранялась до лета 1917 г., когда масштаб мероприятий, проводимых штабами германских и австро-венгерских вооруженных сил по пресечению распространения информации о проводившихся перебросках, достиг апогея, существенно снижая эффективность агентурного наблюдения.

Как следовало из немецких источников, опубликованных после окончания Первой мировой войны, накануне готовящихся крупных наступательных операций германских и австро-венгерских войск проводились следующие мероприятия:

инструктаж в войсках по мерам конспирации;

переброска транспортов с войсками и техникой по обходным маршрутам;

закрытие границы с нейтральными странами;

задержка в пересылке почтовой корреспонденции и телеграмм;

ужесточение общего режима;

активные меры по дезинформации противника.

Войска инструктировались по вопросам личной переписки. Письма и открытки своим близким не должны были содержать никаких данных, касающихся местонахождения войск или боевых действий, благодаря которым разведка противника могла бы получить важную дополнительную информацию. Во время транспортировки категорически запрещалось говорить посторонним лицам что-либо о части, откуда она прибыла, и о дальнейших целях. С формы военнослужащих и с транспортных средств удалялись полковые знаки. Строго-настрого запрещалось говорить обо всем указанном выше с местными жителями, хозяевами квартир и т. д.[964]