Лексикон

— О, мы не такие уж страшные разбойники, мисс! — рассмеялся инженер. — Мистер Стерлинг весьма эксцентричен, спору нет — но он прежде всего человек слова… К тому же, где я ещё найду работодателя, искренне заинтересованного в моих изобретениях!

Озорник теперь подолгу пропадал в обществе капитана: они часами просиживали над картой, о чем-то споря вполголоса. Без дела остался лишь Потап: в сложной механике медведь не соображал, а работы, где требовалась грубая сила, случались нечасто. «Подожди, тебе тоже скоро найдётся занятие! — утешала впавшего в мрачную задумчивость зверя Ласка. — Корабль надо будет красить, загружать угольные бункеры…» Имея кучу свободного времени, Потап решил отремонтировать мандолину; правда, сделал он это на свой манер и весьма оригинально. Получившийся в результате переделки музыкальный инструмент представлял собой нечто среднее между украинской бандурой и балалайкой; но медведь весьма ловко наигрывал на нём простенькие московитские мелодии. Как ни странно, слушать его полюбили призраки: стоило Потапу заиграть, как рядом тут же оказывалось несколько туманных фигур.

Так прошло несколько дней. Однажды под вечер несколько призраков под руководством О'Рейли поднялись на крышу. Боцман нёс кисти и большую аптекарскую банку: в ней, под слоем воды, находилось некое пастообразное вещество.

— Краска с желтым фосфором, — пояснил девушке Озорник. — Чертовски ядовитая штука; зато её хорошо видно ночью… Отличный ориентир для воздухоплавателей.

Таинственные знаки пришлось подновлять дважды; на третью ночь над доком послышался шум воздушных винтов. Команда Стерлинга засуетилась, часть крыши была разобрана — и в образовавшуюся дыру полетели, мягко стукаясь о пол, туго набитые тюки. Характерный аромат не оставлял никаких сомнений относительно их содержимого.

— Табак?! — удивилась Ласка.

— Именно так, мисс… Высший сорт, прямиком из наших колоний в Новом Свете. Там это стоит сущие пенни! — хохотнул Стерлинг. — Самая выгодная контрабанда, дьявол меня побери!

— Так вот, значит, какой груз перевозит «Буканьер»! — понимающе протянул Озорник.

— Ну да! Виски, ружья и порох — туда, отменную вирджинию — оттуда… Теперь вы понимаете, как важно сотрудничать с властями: воздушные патрули Империи не останавливают моё корыто для досмотра… Ах, какой аромат! Вы только понюхайте! — Стерлинг звучно втянул воздух. — Обожаю…

— Эй, бездельники, чего встали?! А ну, живо за дело! — рявкнул О'Рейли, забрасывая на плечо тюк.

Озорник подхватил следующий. Ласка шагнула было помочь ему, но табачный запах вдруг сгустился до невозможности, сделался совершенно невыносимым… К горлу подкатил едкий комок. Девушка рухнула на колени, её вырвало. Озорник бросил груз и встревожено обнял Ласку за плечи.

— Что с тобой?! Отравилась чем-нибудь?

— Всё нормально, — выдохнула она, вытирая губы.

— Ты уверена, что…

— Помнишь ту ночь… В Гавре? — перебила его девушка.

Озорник непонимающе смотрел на неё.

— Когда на нас напали?

— После… Под лодкой, на берегу…

— А! Конечно, помню. Я никогда не забуду… Почему ты спрашиваешь?

— Я беременна, — сказала Ласка.

Озорник схватился за голову.

***

— Триста фунтов, Джонни! Подумать только — целых триста долбанных фунтов! Слушай, да мы с тобой самые настоящие богачи, без дураков! — ликовал Марвин.

Кузен только хмыкнул в ответ. На протяжении всей дороги с его физиономии не сходило задумчивое выражение.

— Подумать только… В кои-то веки горбатый Айзек расщедрился!

— Да ну? — скептически отозвался Джонни. — Скажи-ка, ты можешь вспомнить хотя бы один раз, когда этот сквалыга заплатил достойную цену?

— Ну… Э-э… — Марвин озадаченно уставился на кузена. — Ты что же, хочешь сказать, мы продешевили?

— Да ты вспомни, какая у него сделалась рожа, стоило только увидеть камушек! Будто у покойника! — Джонни нервно дёрнул хвостом. — Готов побиться об заклад, чертов горбун как следует нас нагрел!

— Правда? Вот сволочь! — огорчился Марвин. — А сколько, по-твоему, мы потеряли?

— Полагаю, немало, — мрачно откликнулся собеседник. — Не вздумай только проболтаться кому-нибудь, особенно Хигги… Он с нас шкуру сдерёт!

— Но он же станет расспрашивать, откуда у нас завелись денежки! — пожал плечами Марвин.

Джонни вздохнул. Его кузен порой бывал глуп, как пробка.

— А ему, вообще, надо об этом знать?!

Несколько минут прошло в молчании: Марв переваривал новую идею.

— Сто пятьдесят фунтов лучше, чем сто, верно? — Джонни решил слегка подтолкнуть кузена в правильном направлении.

— Гм… — алчность боролась в душе Марвина с родственными чувствами. — Так-то оно так, но Хигги всегда поступал с нами по совести…

— Может, да, а может, и нет! Мы-то не знаем, верно? И вообще, я тебе так скажу — что-то он слишком много на себя берёт последнее время! Ишь, раскомандовался! Послушайся мы его — до сих пор куковали бы без гроша в кармане. Да ещё эта история с книгой… Думается мне, Хигги мухлюет, неужто сам не чувствуешь?

— Пожалуй, ты прав… — Теперь в задумчивость впал уже Марвин.

Джонни вдруг быстро глянул через плечо.

— Что это с тобой?