Греховная Любовь, и Мотовство,
Измена, Похоть, Буйство, Колдовство.
Дни юности, ушедшие в пирах,
Печаль и мерзкой Нищеты вдовство,
Небесной кары неизбывный Страх,
Смятение в умах и Смерти гнусный прах [27]
Обратимся к слепоте Купидона и к зрению, которое приобретает в шекспировской пьесе огромную важность. Бирон объявляет себя невольным пленником этого "слепого, плаксивого, своенравного мальчика" (III.1), а позже произносит пространную речь, в которой рассуждает о значении глаз для любви. Он говорит королю, Лонгвилю и Дюмену, что богатство любви "преподано нам глазами женщин" (IV. 3):
Из женских глаз доктрину вывожу я:
Они — тот кладезь, тот первоисточник,
Где Прометей огонь свой почерпнул.
Акт IV, сцена 3.
А в конце пьесы он просит дам простить "неприличную порывистость" их любви, которая:
Капризна, как дитя, тщеславна, вздорна.
Из глаз родясь, она, как и глаза,
Полна страннейших образов и форм,
Меняющихся с той же быстротою,
С какой глаза меняют впечатленья.
И если мы в одежде шутовской
Глазам небесным вашим показались
Пустыми и бесчестными лгунами,
То кто же, кроме глаз небесных ваших,
Нас уличивших, в этом виноват?
Акт V, сцена 2.
Впервые Купидон был представлен слепым в 1215 году, в сочинении немецкого автора [28]Зрение — самое интеллектуальное из всех чувств: вы видите открывающиеся перед вами возможности; зрение подчиняется воле; глаза — орган выбора. Ева сочла плод желанным, увидев яблоко. Низшие чувства невинны — вина и любовь передаются посредством глаз. Зрение активно, слух — послушен. Согласно иконографической традиции, зачатие девой Марией младенца в сцене Благовещения происходит через ухо. В то же время зрение — самое ненадежное из чувств. Внешность бывает обманчива. В сонетах Шекспир часто противопоставляет глаз и сердце, как категории внешнего и внутреннего: "У сердца с глазом — тайный договор" (сонет XLVII); "О, как любовь мой изменила глаз!" (сонет CXLVIII) [29]. В сочинениях эпохи Возрождения слепой Купидон часто предстает в отрицательном смысле, означая пандемического бога в противоположность зрячему, рациональному Купидону. Мифологическая фигура Антэроса, которого первоначально воспринимали как бога взаимной любви, была преобразована неоплатониками в бога очищения, призванного защитить человека от чрезмерной сосредоточенности на чувствах и "видении".
В карикатурах на "умников" часто надевают очки. Это основано на правильном психосоматическом наблюдении. Близоруким людям свойственно желание сосредоточиться на своих интересах и отстраниться от мира. Для людей с превосходным зрением город означает угнетающее разнообразие зрительных раздражителей. Для человека близорукого, без очков, всякий выглядит свежим и красивым.
Четверо мужчин в "Бесплодныхусилиях любви" должны научиться любить людей, а не идею любви. В конце пьесы Дюмену и Лонгвилю нужно только возмужать и подождать год. Королю, высказавшему идею академии, предстоит стать истинным аскетом и прожить год в уединении. Принцесса велит ему уехать на двенадцать месяцев "В какой-нибудь заброшенный приют / От светского веселья удалившись" (v. 2). Бирону следует стать ближе к людям. Он обладает задатками вождя, но он неудовлетворен собой и слишком сосредоточен на самосовершенствовании. В его жизни недостает необходимости, а есть только возможность, и если он не откажется от самосозерцания, то станет похож на Гамлета. Розалина понимает, что Бирону требуется необходимость, нужда, исходящая из внешнего мира, а также знание страдания, без которого он не сможет постичь смысла любви. Розалина предписывает ему провести год:
В больнице меж страдальцами немыми,
Даря беседой лишь калек брюзгливых
И тратя остроумье лишь на то,
Чтобы больных заставить улыбнуться.
Акт v, сцена 2.
Когда Бирон возражает, что невозможно "Вырывать из пасти смерти смех", Розалина отвечает:
Но это укрощает едкий ум,
Опасный лишь благодаря хвале
Глупцов, чей хохот вторит остряку.
Остроту делают удачной уши
Тех, кто внимает ей, а не язык
Того, кто отпустил ее.
Акт v, сцена 2.
"Хоть срок велик, придется с ним смириться / Отправлюсь на год я острить в больницы" (v. 2) — говорит Бирон. Бирон — отчаявшийся, а не легкомысленный человек. Но традиция куртуазной любви опасна и для Розалины. Никто не ожидает, что она будет хранить верность Бирону, а если тот не изменится, он развратит ее. У нее такие же пороки, как у него, а за их ехидством и изощренностью ума скрывается отчаянная тревога.