ЛЕКЦИИ ПО ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ

Смотрите, сколько мы всего уже узнали. У нас уже не такое грубое понимание чистого бытия, которое было у Парменида, полагавшего, что есть только бытие, а ничто вовсе нет. Нет, есть и ничто, но не отдельно от бытия, а в противоречивом единстве с ним. То есть на самом деле чистое бытие в себе содержит ничто. То есть — это вся противоположность, это бытие и ничто, и бытие есть лишь как бытие, переходящее в ничто, короче говоря, это вся противоположность. А ничто — это то, во что переходит бытие. Поэтому в понятии ничто, теперь мы понимаем, содержится бытие, это опять тоже вся противоположность. Только одна противоположность взята как бытие, переходящее в ничто, а другая — как ничто, переходящее в бытие. И все это в единстве. А единство противоположностей называется противоречием. И проще объяснить, что такое противоречие, невозможно.

Можно сказать, что все, что мы делали сегодня, это я вам рассказывал, издалека начиная, что такое противоречие. Что это единство, это все знают, и все знают, что это единство противоположностей. Другое дело, что мы должны это понимать не грубо механистично, что вот какие-то куски лежат и они вдруг в единстве, их рядом положили, потом придвинули, и они теперь в единстве. Просто нужно к гибкости понятий привыкать. Вот если я сказал жена, кого я имею в виду? Мужа я имею в виду. Раз жена, значит, мужа имею в виду. А если я сказал муж? Значит, жена есть у него. А иначе зачем я буду говорить муж? Просто мужчина. А тут муж. Отец, — значит, дети есть. Дочь, — значит, родители есть. На самом деле в понятиях содержатся другие в скрытом виде, и мы должны к этому привыкнуть. Особенно это важно для тех, кто находится на таком витке своего развития, когда уже накопил немало знаний и может весь этот материал приводить в движение живое, чтобы показать его как единство противоположностей.

Мы достигли такой с вами стадии, что я уже могу сделать очень сложный логический переход, который вы сегодня вряд ли освоите, чтобы его начать к концу этой лекции, а новую лекцию опять же с него начать. То, что я буду делать, в логике называется силлогизмом. Но вы должны со мной согласиться, с тем, что я сейчас буду говорить, потому что это все простые категории, может, вы сами сразу и не повторите, а согласиться должны.

Итак, бытие переходит в ничто, а ничто переходит в бытие, так в становлении? Значит, могу я сказать, что разность бытия и ничто в становлении исчезает? Не разность в математическом смысле, а разность в том смысле, что разные они. Но если они друг в друга переходят, значит, то обстоятельство, что они разные, исчезает. Значит, разность бытия и ничто исчезает в становлении. Это правильная мысль? Вот первая мысль, давайте усвоим. В становлении разность бытия и ничто исчезает. Первый тезис. Но становление есть только благодаря разности бытия и ничто. Если бы не было этой разности, ни о каком становлении нельзя было бы и говорить. О чем бы мы тогда говорили? Что во что переходит, если бы они не были разными? Только тогда можно говорить о переходах, когда они разные. То, что разность ничто и бытия в становлении исчезает, это была одна мысль. Вторая мысль — это мысль о том, что становление есть только благодаря разности бытия и ничто. К какому выводу мы приходим? Если становление есть благодаря разности бытие и ничто, а эта разность бытия и ничто в становлении исчезает, то, следовательно, и становление исчезает.

Это силлогизм. Одна посылка в нем та, что становление есть благодаря разности бытия и ничто. Вторая, — что эта разность в становлении исчезает, это два положения. Из этих двух положений строго следует, что становление исчезает.

А что такое становление? Становление — это беспокойное единство бытия и ничто. Беспокойное единство, одно в другое переходят. А что является отрицанием беспокойного единства? Спокойная простота. Сразу не найдешь слова. Спокойствие отрицает беспокойство, это ясное дело. А единство предполагает единство разных. А теперь имеем не сложное, а простое. Спокойная простота. И мы имеем, следовательно, в результате исчезания становления спокойную простоту. Или, можно так сказать, мы имеем становление, ставшее спокойной простотой. Становление все время представлялось нам как борьба противоположных моментов, а теперь это спокойная простота. И теперь мы имеем то, за что боролся Парменид. Бытие. А ничто, вроде, вовсе нет, раз становление стало теперь спокойной простотой.

Нет больше становления, есть только спокойное и простое.