ЛЕКЦИИ ПО ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ

Мы теперь знаем, что такое определение. А определенность, которая есть лишь бытие-для-иного, называется характером или свойством, в разных изданиях «Науки логики» — разный перевод. Слово характер дано в собрании сочинений Гегеля, изданном в тридцатых годах прошлого века большим тиражом и имеющемся во всех крупных библиотеках. В вышедшем в 1937 году пятом томе этого собрания — «Объективная логика», в «Учении о бытии» определенность, которая есть лишь бытие-для-иного, переводится как характер. А во всех сравнительно недавних изданиях переводится как свойство.

Определение и характер находятся в единстве друг с другом, поскольку составляют одну и ту же определенность и, следовательно, через характер (или через свойство) определение проявляет себя во вне, а с другой стороны, через характер можно проникнуть в определение и изменить его.

Мы на своем историческом опыте убедились, что реформирование, которое вроде бы не затрагивает существа, может служить формой контрреволюции. Поэтому, хоть я и говорил, что определение — устойчивое, прочное, но оно такое устойчивое и прочное, которое все же может быть подвергнуто отрицанию через характер или свойство. То есть такого прочного, которое ничем никак нельзя изменить, — к сожалению, такого нет. Хоть и были твердокаменные большевики, которых называли ленинской гвардией, но если начнем эту гвардию смотреть, то увидим Троцкого, Зиновьева, Каменева. Какая это гвардия? Или Дзержинского возьмем, это действительно гвардия, но Дзержинский на VII съезде партии выступал против Ленина, когда стоял вопрос о Брестском мире. Всяко бывает. Это не делает из Дзержинского менее выдающегося революционера, он действительно крупный деятель, но, к сожалению, нельзя его нарисовать без недостатков. Ну, а Маркс, ведь он сначала был идеалистом, а потом стал материалистом и основоположником исторического материализма. Вы можете взять 6-й том Полного собрания сочинений Ленина и обнаружить там, что когда Ленин был членом комиссии по разработке Программы партии, принятой на II съезде РСДРП, он проявлял некоторые колебания по вопросу о диктатуре пролетариата. Председателем комиссии был товарищ Плеханов. И вот Плеханов подготовил текст, в котором было написано, что государство должно быть государством диктатуры пролетариата. Он большой марксист был, грамотный. Ленин пишет замечания на первый проект Программы: зачем нам, дескать, диктатура пролетариата? Хватит нам и руководящей роли рабочего класса. Плеханов был большой ученый, он взял и выкинул эту диктатуру из проекта, поставив руководящую роль. Смотрим замечания Ленина на второй проект Программы Плеханова. У Плеханова уже стоит там руководящая роль рабочего класса. А Ленин почитал к этому времени Критику Готской программы К. Маркса, Критику Эрфуртской программы Ф. Энгельса и пишет: помнится, здесь стояло положение о диктатуре пролетариата, которое Маркс и Энгельс сугубо подчеркивают, надо вернуть. Плеханов был большой ученый и обратно диктатуру пролетариата поставил. И большевики стали первой рабочей партией, у которой в Программе стоял тезис о диктатуре пролетариата. Выбросил этот тезис из Программы на ХХII съезде КПСС величавший себя верным ленинцем ревизионист и ренегат Хрущев. Зачем это нам, дескать, диктатура пролетариата? А как Ленин определял ее в книге «Детская болезнь левизны в коммунизме»? Он писал, что диктатура пролетариата — это упорная борьба, кровавая и бескровная, военная и хозяйственная, насильственная и мирная, педагогическая и администраторская против сил и традиций старого общества.

Таким образом, определение и характер или определение и свойство — каждое из них есть, поэтому каждое из них есть определенное наличное бытие, то есть есть два нечто, которые находятся в единстве, и они противоположны, потому что одно есть определение, а другое характер и это, говорит Гегель, качественное инобытие.