Читаем Лекции по истории Японии полностью

Об экспедициях против Силла думают и в царствование Сусюн (585-592). В 591 г. организуется войско с Ки-но Омаро во главе, которое располагается лагерем в Цукуси, к Силла же посылается требование вернуть Мимана. Убийство Сусюн в 592 г. расстраивает эти планы и Суйко в 595 г. войско распускается. Однако в 600, 602, 623 г. отмечаются новые походы на полуостров. Наряду с этим все время идут оживленные мирные сношения: с обеих сторон направляются послы. Из Кореи все время едут монахи, мастера-скульпторы, строители храмов и зданий. Непосредственно в Корею или через Корею в Китай направляются и японцы, едущие учиться, знакомиться с порядками в заморских странах.

Продолжают развиваться и сношения с Китаем. Смерть Сётоку-тайси (622) не приостанавливает официальные посольства. Царский дом стремится продолжать политику Тайси и создавать себе политическую опору в Китае. Как известно, в 618 г. в Китае Суйская династия сменилась Танской, вследствие чего посольства следуют теперь к Танскому двору. Первое такое посольство относится к 630 г., когда в Китай был направлен Инуками Митасуки. С своей стороны и Танское правительство стремится поддерживать эти сношения: в 632 г. вместе с возвращающимся Митасуки приезжает и танский посол. Это посольство Митасуки открывает собой длинный ряд посольств к Тан (кэнтоси), прекращающихся только в 895 г., незадолго до падения самой Танской империи. Уже это одно свидетельствует, насколько прочна была культурно-политическая связь молодой Японии с наиболее могущественным и культурным государством Восточной Азии – Танской империей. Эта связь долго была опорой последующего политического режима в Японии, что свидетельствует о правильности обращения Сётоку-тайси за поддержкой за границу.

Первая попытка царского дома освободиться от Сога относится к 628-629 г. Воспользовавшись наступившей после смерти Суйко (628) распрей вокруг вопроса о ее приемнике, сын Сётоку-тайси принц Ямасиро-оэ сделал попытку поднять оружие против Эмиси (отца) и Ирука (сына), возглавлявших тогда дом Сога. Принц Ямасиро-оэ был поддержан рядом других домов, в том числе – и одной из ветвей дома Сога – домом Сакаибэ. Попытка эта окончилась неудачей; поднявшие оружие были разбиты, и на престол вступил кандидат Сога – царь Дзёмэй (629-641). Принц Ямасиро-оэ в дальнейшем был убит. После смерти Дзёмэй на престол был возведена его супруга – царица Когёку (642-645). При ней могущество дома Сога, руководимого Ирука, достигло своего зенита. Сога заняла положение полновластных хозяев в складывающемся государстве, Нихонги с негодованием повествует, что оба Сога – Эмиси и Ирука еще при жизни стали строить себе могильный курган-мавзолей, называя его "мисасаги", т.е. названием, присвоенным только курганам царей; свой дворец называли "микадо", своих детей – "мико", т.е. словами, относящимися только к царскому дворцу, к принцам царского дома.

Во главе заговора, свергнувшего Сога, встали два лица: принц Нака-но Оэ и Накатоми Каматари. Первый представлял собой царский дом, второй – старинный могущественный жреческий род Накатоми, в свое время боровшийся с Сога на стороне Мононобэ. Оба они получили превосходное для того времени образование; их учителем был Минамибути Сёан – один из "восьми молодых людей", посланных Сётоку-тайси учиться в Китай. С ними были близко связаны и упомянутые выше Такамуко Гэнри и монах Мин, также из числа этих восьми человек, а также вообще все наиболее передовые в то время слои, близкие ко двору.

Принц Нака-но Оэ, получивший китайское образование и бывший под влиянием этих лиц, был горячим поклонником Китая и всего китайского. К заговору примкнули и все недовольные Сога. Удалось привлечь – и это было всего важнее для успеха заговора – и ряд домов, бывших в родстве или на стороне Сога, в том числе – Сога Кураямада Исикава-маро на дочери которого, по совету Каматари, женился принц Нака-но Оэ.

Слухи о заговоре достигли до Сога, и те приняли все меры предосторожности. Поэтому для выполнения плана нужен был какой-то особый случай. Такой случай скоро представился. 14-го июля 645 г. (по лунному календарю) был назначен при Дворе прием корейских послов, во время которого Сога Ирука явился без оружия и охраны. Этим воспользовались заговорщики. Присутствующие на приеме Нака-но Оэ и Каматари, имевшие спрятанное оружие, убили Ирука. Вслед за этим отряды заговорщиков окружили дворец Эмиси. Старик Эмиси покончил с собой, все Сога были перебиты, а их дворец сожжен. Таким образом, державшаяся свыше ста лет (начиная с Инамэ) власть Сога, пала. Это событие и составляет в узком смысле слова "переворот Тайка".

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное