Лекции по истории русской философии

Фактически Палама доводил дуализм божественного и природного до своеобразной секуляризации природного вообще, изъятия из тварного бытия всего, что так или иначе могло быть воспринято в контексте богообразности и богоподобия. В эпоху Возрождения подобная секуляризация открывала простор для исследования «природы вещей». Позднее средневековье мыслило иначе и не жаждало «двух истин». Оно жило под тяжким прессом евангельского пророчества о скончании мира и думало только о спасении. По мере «истончения веков», приближения «Судного дня» все более теряло смысл натурфилософское миропонимание прежних отцов церкви и возрастало влияние мироотрицающей мистики. «Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» [1 Кор. 6, 17]. В этих словах апостола Павла Григорий Палама находил подтверждение истинности «таинственного богословия», апофатики.

2. Киево-Печерская идеология. Первыми на Руси «науку» афонского благочестия восприняли киево-печерские старцы, прославившиеся тем, что «ови бо бяху постницы крепци, ови же на бденье, ови на кланянье коленное, ови на пощенье чрес день и чрес два дни, ини же ядуще хлеб с водою, ини зелье варено, друзии сыро». Киево-Печерский монастырь уже в первые десятилетия своего существования превращается в настоящую твердыню «правой веры»; из его стен выходит большинство церковных иерархов домонгольского периода.

Основу духовно-идеологических ориентации киево-печерского монашества составили воззрения Феодосия Печерского и Нестора Летописца.

а) Феодосии Печерский (ум. в 1074 г.). Мировоззрение печерского игумена отразило, с одной стороны, начавшееся феодальное раздробление Древнерусского государства, а с другой — фатальный для христианской цивилизации раскол христианства на православие и католицизм (1054 г.). Феодосии исповедовал принцип богоизбранности «ангельского чина» — монашества, и власть духовную ставил выше светской, великокняжеской. Выражение его политических идеалов — концепция «богоугодного властелина», которая господствовала в древнерусском православии на протяжении всей удельной эпохи. От светских правителей Феодосии требовал покорения и послушания церкви; им возбранялось всякое инакомыслие, в особенности пристрастие к латинству.

Критике римско-католической церкви он посвятил даже нечто вроде трактата «О вере крестьянской и о латыньской», написанного в форме послания к киевскому князю Изяславу Ярославичу. Главное в нем — призыв не общаться с латинянами: ни «учения» их слушать, ни «обычая» их держаться, ни брататься с ними, ни есть и пить с ними из одного сосуда, ибо они «неправо верують и нечисто живуть». В послании приводятся более двадцати их «ересей»: непочитание икон и святых мощей, крещение в одно погружение, а не в три, признание филиокве — исхождения Святого Духа от Бога-Отца и Бога-Сына и т. п. Отсюда следовало заключение, что латинство не от Бога, и кто хвалит чужую веру, тот хулит собственную. Феодосии настаивал на полном обособлении, разрыве с Западом. От него берет начало целая традиция православно-церковного консерватизма, дошедшего до славянофильства и евразийства.

б) Нестор Летописец (сер. XI — нач. XII вв.). Ученик Феодосия Печерского, Нестор был блестящим агиографом — автором житий святых и редактором-составителем «Повести временных лет». Он не остановился на концепции «богоугодного властелина», а развил ее дальше — применительно к новым политическим реалиям, сформулировав теорию удельно-династического княжения. Суть этой теории — «кождо да держить отчину свою». Ее библейское обоснование дано на примере сыновей Ноя, разделивших после потопа между собой землю: «Сим же и Хам и Афет, разделивше землю, жребьи метавше, не преступати никому же жребий братень, и живяхо кождо в своей части». Так удельно-династическая система приобретала божественную санкцию.

В рамках своей идеологической теории Нестор осмысливал и проблему социального зла. С присущей ему историософской сметкой древнерусский мыслитель-книжник рассуждал о мире как арене противоборства добра и зла, Бога и сатаны. Мир полон бесов — слуг дьявола, которые на все «злое посылаемы бывають». Среди них — «неправедные властелины». Они без страха преступают церковные заповеди, забывают «целованье креста». За это Бог «казнит» землю, подвластную им, насылает разные беды. Поэтому «божье блюденье» и покровительство «леплее» княжеского, человеческого. Вывод Нестора не оставляет никаких сомнений относительно церковной, мистико-аскетической сущности его мировоззренческих позиций.

Идеи Феодосия Печерского и Нестора Летописца нашли отражение в таких памятниках древнерусской книжности, как «Киево-Печерский патерик», «Успенский сборник» XII-XIII вв., «Выголексинский сборник» и др.