В данный момент, когда я пересматриваю эти лекции (1970), чувство стало содержанием и основной процедурой терапии. Мы как будто бы снова находимся в эпохе Романтизма, когда чувства решают все; мы помешались на чувствах — "Как вы это чувствуете?", "Выразите ваши чувства", "Что вы чувствуете по этому поводу?" Взаимоотношения между людьми стали концентрироваться вокруг описания чувств, подменяя собой обмен идеями и инсайтами. Более того, интеллектуальный дух психического и обмен мыслями рассматриваются теперь как измена «движению», всему «гуманному» и "подлинной личности". И снова мы наблюдаем, как мышление и чувство становятся архаическими противниками. Ох уж эти чувства, выражаемые и разделяемые в терапевтических группах и сообществах нового типа, невероятно личные и надоедливые! Нам так нравится верить, что наиболее личное является также и наиболее индивидуальным, хотя личное, включая эго, отражает банальности и общие места. Интимные приключения личности, совершившей "чувственное путешествие", подобно домашнему фильму о путешествиях по национальным паркам, скучны, потому что душа не получает никакой пищи от впечатлений чисто личного характера. Личный опыт должен превратиться в нечто фантастическое, чтобы затронуть душу; иначе говоря, он нуждается в поэтической, метафорической, мистической окраске, выходящей за пределы личного чувства. Новые терапевтические культы, подчеркивающие роль персонального чувства, исходят из ложной гипотезы. Противопоставляются личные переживания и общие или обезличенные, или абстрактные переживания. Но ведь личный опыт — лишь один из уровней коллективного, общего опыта. Каждый человек испытывает страх, когда на него нападают, стремится сам не зная к чему, ссорится, ненавидит, огрызается. Личное лучше рассматривать как чувство на банальном уровне эго, подобно неискушенному подростку, считающего себя чувственным центром Вселенной.
В самом деле, горько сознавать, что мы настолько отстранились от чувства и его форм, что вынуждены играть в песочницах, ползать по полу, бегать обнаженными по лесам, позволять незнакомцам прикасаться к себе или внимать профессиональным проповедникам, читающим нам отрывки из дешевой поэзии, чтобы мы могли "что-то почувствовать". И все же всегда за сиюминутными тенденциями существует сама душа, которая борется с улавливанием душ, происходящим сейчас в сфере чувств. Эта потерянная, выродившаяся чувствующая функция проявляется в неуклюжей нежности и чувствительности, в попытках соприкоснуться, добраться, войти в контакт, — и все ради того, чтобы психотерапевты ее систематизировали, загнали в приносящие доход профессиональные схемы, с помощью которых нас будут учить быть чувствительными, соприкасаться, входить в контакт. Возможно, эти новые программы имеют куда большую ценность, чем та, которой наделяет их мое чувство. Но существуют и другие способы реализации чувствующей функции, о которых я надеюсь рассказать вам в этих лекциях.
Глава 3. Чувствующие типы
В реальной действительности определить тип человека непросто. Редко функциональный тип очевиден, ибо, как говорил Анаксимандр, (да и Будда тоже), все сущее есть смесь разных элементов; все существующее — нечисто. Чистые типы не существуют, нет людей, у которых работает только одна функция, а остальные бездействуют. Но есть люди, у которых общая манера поведения определяется чувствующей функцией, и, следуя за Юнгом, таких людей мы называем чувствующими типами.
Юнг подробно и точно описал, что он имеет в виду под интровертными и экстравертными чувствующими типами, и с тех пор многие его последователи расширили эти определения. Может быть, окажется более полезным, вместо того чтобы еще раз следовать этим путем, привести здесь ряд существующих насыщенных чувством типов высказываний, ставших клише, которые, войдя в жаргон, вредят чувству и обесценивают его. Некоторые из этих клише, например, утверждают, что музыканты — "люди чувства", или что люди с "ярко выраженным эросом" относятся к чувствующим типам, или что женщинам чувство более доступно только потому, что они — женщины.
Давайте рассмотрим по порядку эти высказывания. Взаимоотношения между музыкой и чувством никогда тщательно не исследовались. Ни сочинение музыкальных произведений, ни их исполнение никогда не было уделом личностей одного типа. Из того, что музыка не вербальна, совсем не обязательно следует, что она не имеет интеллектуального содержания и не требует размышлений. Подобно любому другому виду искусства, она объединяет в себе противоположности и не является привилегией одной специальной психологической функции, если только не назвать эту функцию "музыкальным талантом". Своим очарованием музыка способна приручать даже диких зверей, и Орфею удавалось с помощью лиры завораживать всех животных. Стало быть, то, что когда мы слушаем музыку, она волнует чувства, не означает того, что, внимая ей, мы пользуемся главным образом чувствующей функцией, как и того, что чувствующие типы лучше воспринимают музыку.