Подчиненная чувствующая функция испытывает затруднения, защищая свои чувства. У нее возникают затруднения при поддержке собственных принципов и оценок, в особенности, если эта поддержка связана с неприятными действиями или причинением кому-то вреда. Человек может успешно руководить предприятием и при этом быть не способным уволить плохо работающего или нелояльного секретаря; в семье обязанность наказывать ребенка обычно принимает на себя родитель, который обычно имеет лучшую чувствующую функцию; аналитик с подавленной чувствующей функцией не сможет справиться с агрессией пациента или со своей собственной.
Когда дело доходит до защиты самого главного, подавленная чувствующая функция, конечно, может с этим справиться. Женщине на помощь приходит ее анимус. Она порывает с любовником, нанося разрез с хирургической точностью или действуя, подобно архитектору, по разработанному плану. Ее оценки словно выкованы из железа и она найдет адвоката, который сможет их подтвердить! Если муж или любовник захотят снова увидеться с ней, она не смягчится и заявит, что не видит смысла в этой встрече. У мужчины в этой ситуации проявляется его анима. У женщины причиной для встречи могло бы оказаться само чувство, но подчиненная чувствующая функция не оценивает саму себя; вся ее энергия целиком уходит на оценку других, формализацию чувств и аффектов и реакции типа "все, или ничего" — "или люблю, или полностью порываю".
Если в подчиненной чувствующей функции присутствуют элементы ощущений, то сенсорное содержание чувства, ее телесная компонента, смешивается с процессом оценки. Тогда мы просто не сможем отличить чувство печали или упадочное настроение от состояния больного человека, или будем говорить о счастливом браке в терминах сексуальных сношений, хотя в браке и любви чувственность часто играет незначительную роль, а испытываемые ощущения не обязательно несут в себе чувства. Чувство может проявиться в весьма абстрактных формах, а любовь продолжаться и в разлуке.
Подводя итоги, можно сказать, что подчиненная чувствующая функция может оказаться зараженной подавленными эмоциями, которые стремятся проявить себя, как сказал бы философ-схоласт, ira и cupiditas (в гневе и любви). Подчиненное чувство нагружено злобой и яростью, амбициями и агрессией, равно как жадностью и желанием. В таком случае оказывается, что мы настоятельно требуем любви, жаждем признания и внезапно обнаруживаем, что связь наших чувств с реальной жизнью представляет собой одно огромное ожидание, состоящее из тысяч крошечных злых негодований. Такое ожидание было названо всемогущей фантазией, выражением крайности чувств оставленного ребенка, о забытых чувствах которого никто не хочет позаботиться, — но достаточно ли полно такое определение? Всемогущество есть нечто большее, чем то или иное содержание, — скорее, оно выражает, как происходит с этим ребенком, обедненное функционирование, требующее большего господства и реализации. Без такого развития чувствующая функция начинает воздействовать на саму себя, и делает это весьма болезненно: мы начинаем завидовать, ревновать, впадать в депрессию, нагнетать потребности и жаждать их немедленного удовлетворения, а затем неожиданно предлагаем кому-нибудь помощь или требуем ее для себя. Котенок, которым пренебрегли, превращается в бессознательного тигра.
Дифференцированное чувство — это котенок, неторопливо крадущийся к цели. Возможно, чувствующую функцию можно определить как искусство малых форм: лишь намеки на различия, мягкие подчеркивания, мелкие мазки. Она способна терпеливо наблюдать за развертыванием отношений, ухаживать за ними и одновременно набирать силы. Она научит отделять потребности от запросов, отделять то, что нравится, от того, чего хочется, научит разглядывать товар, не покупая его. Или наоборот: можно будет почувствовать наконец то, что нужно, и купить, не блуждая по магазинам. Станет возможным не связывать свои оценки и действия с эротикой, от которой так фальшиво и мучительно зависит чувство, с эротикой с ее постоянным напевом: "пусть это станет моим, пусть это станет моим".
Глава 5. Чувство и материнский комплекс