Лекции по холокосту

Я уже упоминал и анализировал заявления Марилы Розенталь. Несмотря на сильное давление, оказывавшееся на неё, она оставалась твёрдой до конца и продолжала говорить, что она не может вспомнить никаких жестокостей, будто бы происходивших в Освенциме во время её нахождения там (глава 4.2.2). Также я приводил правдивые показания бывшего заключённого Якоба Левинского о его пребывания в трудовом лагере Освенцим-Моновиц (глава 3.4.1), и показания Эмиля Бера, который работал в Освенциме в качестве электрика и был коллегой Адольфа Рёгнера, но не смог подтвердить ничего из того, о чём впоследствии «вспоминал» профессиональный лжец Рёгнер (глава 4.2.4).

4.6.3.1. Артур Хартман

Р: Вскоре после прибытия в лагерь Хартман повредил ногу, и его отправили чистить картошку. Согласно его воспоминаниям, в лагере было множество больных и нетрудоспособных заключённых, что грубо противоречит официальной версии событий, согласно которой таких заключённых сразу же отправляли в газовую камеру. Он рассказывает об эсэсовце, который плохо обращался с заключёнными и которого за это приговорили к смертной казни. В остальном же ему не в чем было жаловаться на лагерный персонал[1285].

4.6.3.2. Генрик Бартошевич

Р: Бартошевич работал на кожевенном заводе Освенцима. Из-за участия в лагерном подполье Бартошевича подвергли допросам, на которых его несколько раз пнули ногой; впрочем, ни о каких других формах дурного обращения или пыток он не упоминает[1286].

4.6.3.3. Александер Горецкий

Р: Горецкий сообщает о заключённом, который только что подвергся операции на мочевом пузыре и готовился к операции на предстательной железе. Разумеется, о том, что заключённых в Освенциме оперировали, предпочитают помалкивать[1287].

4.6.3.4. Адольф Рёгнер

Р: Рёгнер и тот не всегда говорил неправду; так, к примеру, он поведал, что в мае 1943 года во время пребывания в концлагере Дахау его лечили в госпитале, так что в итоге он снова стал трудоспособным[ 1288].

4.6.3.5 Конрад Ланг

Р: Ланг находился в заключении в Освенциме с 1940-го по 1945-й годы, а в 1943-м году он стал старшим надзирателем («капо») в Немецкому цеху по производству оборудования (Deutsche Ausrüstungs-Werke), имея на попечении две тысячи заключённых. Он утверждал, что ему пришлось иметь дело с Богером лишь однажды, при расследовании планируемой попытки саботажа. Западногерманский следователь, допрашивавший Ланга в 1958 году, подытожил его показания следующим образом: «Ланг всего лишь слышал из вторых рук, что Богер был «очень проницательным» и что заключённые его боялись. Ланг утверждает, что он никогда ничего не слышал об убийствах или о расстрелах заключённых Богером или по приказу Богера».

Ланг поднялся очень высоко по лагерной иерархии, он контактировал со многими заключёнными и лицами, ответственными за лагерь. Поэтому тот факт, что он ничего не знал о каких-либо зверствах Вильгельма Богера, выглядит весьма примечательно.

С: Возможно, что из-за сотрудничества с немцами Ланг скомпрометировал себя. Кто знает — может, он тоже издевался над заключёнными, которые были на его попечении?

Р: Эту возможность нельзя исключать, но тогда это бы значило, что его могли шантажировать, а значит, он бы не стал делать ничего такого, что могло бы вызвать недовольство со стороны организаций бывших узников, иными словами — он бы выступил с обвинениями в адрес Богера, пусть даже сказанное им не соответствовало бы действительности. Кстати, тактика по сокрытию собственных преступлений действительно применялась — например, Юджином Когоном, о чём я уже упоминал (глава 2.1). Но Ланг Богера ни в чём не обвиняет. И я не могу найти никаких других объяснений такого поведения со стороны Ланга, кроме как его приверженности истине[1289].

4.6.3.6. Мориц Саломон

Р: Саломон утверждает, что Богер так сильно над ним издевался, что в конце концов он стал «готов для газовой камеры». Но затем произошло чудо, и Саломона отправили в лагерный госпиталь, где он в итоге поправился[1290].

4.6.3.7. Якоб Фрис

Р: Как и Рёгнер, Якоб Фрис был закоренелым преступником. В Освенциме он отбывал четырнадцатилетний тюремный срок. Фрис занимал должность руководителя всех рабочих групп основного лагеря Освенцима. После войны он был расспрошен союзниками, в том числе и о мнимых преступлениях Богера. Из его допроса следователи сделали следующий вывод: «Он утверждает, что ни о каких расстрелах в Освенциме он не слышал. [...] Он помнит лишь, как в Освенциме охранники стреляли по узникам, пытавшимся перелезть через забор. О каких-либо других преступлениях против заключённых он также не слышал. Он утверждает, что о происходившем в Освенциме и, особенно, в Биркенау он узнал только после 1945 года из сообщений СМИ»[1291].

Здесь мы либо имеем свидетеля, который в состоянии отличить свой собственный опыт от услышанного им после войны, либо мы имеем человека, который сотрудничал с немцами в деле организации принудительных работ и, следовательно, дал такие показания, которые бы позволили ему избежать наказания.

С: А что, разве бывших узников после войны сажали в тюрьму?