Лекции по общей психологии

Нетрудно представить, насколько подробнее и дета-лизованнее должна быть такая информация, например, у обезьян. Чтобы успешно ориентироваться и перемещаться в сложном лабиринте ветвей, дотягиваясь до них, цепляясь, перепрыгивая с дерева на дерево, четверорукие должны учитывать и форму ветвей, и их толщину, и расстояние друг от друга и т.д.

О том, что такая способность отображать пространственную конфигурацию вещей (их форму и размеры) действительно существует у животных, свидетельствуют, например, опыты проф. Б. Гржимека. Он выставлял в заповедниках пластиковые надувные чучела лошадей, зебр и наблюдал, как будут к ним относится живые животные. Оказалось, что, несмотря на прекрасное обоняние, львы реагировали на чучела, как на настоящих животных. То же происходило и с лошадьми. Иными словами, поведение животных явно регулировалось формой чучела. О том же свидетельствуют многие опыты, которые мы описали во второй, четвертой и пятой лекциях. Эти опыты показывают, что у животных можно выработать условные рефлексы на пространственную форму раздражителя. Например, собак можно было научить отличать круг от эллипса, лисиц — отличать треугольник от всех других фигур, обезьян — отличать восьмиугольник от десятиугольника и т.п.

При этом, если вы помните, лисица, например, научалась указывать любой треугольник, независимо от его положения, величины, вида (прямой, тупоугольный, остроугольный; равносторонний и т.д.), характера фона и рисунка (сплошной, контурный и т.д.). Аналогично, в опытах проф. Гржимека лошади реагировали, как на живое существо, не только на пластиковое надувное чучело, но и на изображения лошадей, нарисованные на бумаге, вплоть до самых схематичных. Это явление переноса, или, как его иначе называют, транспонируе-мость формы, свидетельствует, что психика ухитряется выделять и отражать саму форму объекта, т.е. характер и соотношение его частей, а не только их конкретный вид и размер.

Эта информация кодируется психикой в виде особого переживания — организованности чувственных данных об объекте в рамках определенной пространственной структуры. Такую пространственную организованную структуру чувственных данных называют фигурой. Сам этот способ кодирования психикой информации об объективных свойствах вещей можно назвать структурным отражением.

Базой структурного отражения могут быть не только зрительные ощущения. Например, разглядывая яблоко, мы видим, что оно имеет шарообразную форму. Но то же самое мы можем установить, и не видя яблоко, а только ощупывая его. Здесь исходная информация о пространственной структуре вещи та же самая. Указанную информацию могут нести и слуховые ощущения. Например, летучие мыши, ощупывая предметы узким лучиком ультразвука, по-видимому, способны из отраженного эха извлекать информацию о фигуре объекта. Так что «видеть» пространственные структуры вещей можно не только глазами, но и руками и даже ушами.

Мозг способен отражать не только пространственную структуру вещей, но и структуру явлений во времени. Примером тому может служить узнавание мелодии, т.е. порядка и соотношения звуков во времени. О том, что здесь имеет место именно структурное отражение, свидетельствует тот факт, что мы можем узнать данную мелодию, на каких бы инструментах и в какой бы тональности ее ни играли. При этом сами звуки, т.е. их тон и тембр, совсем разные. Неизменным остается лишь отношение звуковых частот и их следование друг за другом, т.е. структура звуковой последовательности. Наша речь, как и звуковые сигналы животных, тоже представляет определенные структуры звуковых колебаний, организованные во времени.

Отражение временной структуры явлений возможно и на основе зрительной информации. Здесь оно выступает в форме особого чувственного переживания — движения или изменения.

Но и это еще не все. Уже исследования поведения животных показывают, что они руководствуются не только пространственно-временными свойствами вещей. Ведь ощущения сообщают также и о цвете объектов, их запахе, вкусе, твердости, тяжести, температуре и т.д., т.е. о многообразных оптических, химических, механических, молекулярных, агрегатных и других свойствах и состояниях вещей окружающего мира. В определенных случаях эти свойства могут иметь не меньшее значение для правильной регуляции поведения, чем локализация и пространственно-временная структура объектов. Например, когда обезьяна капуцин разбивает орехи, взяв в руки камень, она использует уже такое его свойство, как твердость. Слон, который хоботом швыряет ветки в досаждающих ему собак, учитывает при броске их тяжесть. Бобры, строящие плотину, учитывают направление течения, его силу и скорость. Аналогично птицы при строительстве гнезд учитывают механические свойства используемого материала.

Разумеется, учет этот происходит бессознательно, а большей частью даже на основе врожденных сигналов и программ поведения. Но это не меняет дела. Чтобы поведение успешно приспособлялось к соответствующим свойствам вещей, эти свойства должны быть правильно отражены психикой животного.