Лекции по общей психологии

Они поэтому автоматически приспособляют и восприятие и движение к свойствам реальности. Но этим их действие и ограничивается. Оно сводится к прямой координации последовательно возникающих восприятий и ответных движений. Проще говоря, сенсомоторный интеллект уже отражает коренные общие свойства реальности: ее существование в форме предметов, в рамках пространства и времени, на основе причинной связи и т.д. Но он отражает эти свойства реальности только в форме сенсомоторных предвосхищений, т.е. в форме опережающих реакций. Или скажем то же самое по-другому. Схемы сенсомоторного интеллекта отражают некоторые общие свойства нашего мира. Но проявляется этот интеллект лишь практически — в том, что поведение и восприятие приспособляются к тому, каким должен быть мир в соответствии с этими схемами.

Между прочим, вот это свойство интеллекта — что он выходит за рамки непосредственно ощущаемого, что он организует восприятие мира по определенным готовым схемам в определенные структуры — это свойство доставляло немало хлопот философам и психологам. Например, крупнейший немецкий философ Иммануил Кант посвятил один из своих главных трудов доказательству того, что форма предметности, протяженности, структурности и т.д. придается нашим восприятиям психикой, что в самих ощущениях, получаемых от внешнего мира, нет таких свойств.

В этом, как мы видели, Кант был прав. Прав он был и тогда, когда утверждал, что, значит, схемы этих свойств хранятся в мозгу и что организация чувственного опыта в рамках таких свойств есть деятельность чистого разума (по-латински — интеллекта).

Но вот дальше он совершил свою главную ошибку. Он рассуждал так. Раз интеллектуальные схемы действительности существуют в мозге заранее и накладываются на ощущения, значит эти схемы принадлежат самому мозгу. Значит, они существуют до чувственного опыта. Значит, они являются свойствами нашего «духа», нашего разума, который упорядочивает по своим законам случайный хаос ощущений. А отсюда вытекало, что предметность, протяженность в пространстве, длительность во времени, связь причины и следствия и т.д. — все это не свойства самого реального мира, а лишь способы восприятия (апперцепции) его нашим разумом. Каков же этот реальный мир в действительности, мы не знаем и никогда не узнаем. Этому препятствует сама природа нашего разума.

Не следует недооценивать силу и убедительность доводов Канта. От них нельзя просто отмахнуться, заявив, что это «бред собачий». Нельзя — потому что Кант опирается на многие действительные факты и свойства нашего восприятия. Почти два столетия тому назад, задолго до появления научной психологии, он именно силой «чистого разума» предвосхитил и сформулировал эти факты и свойства интеллектуального отражения действительности.

Поэтому, когда через столетие научная психология подтвердила их, многими психологами это было воспринято как подтверждение и кантовской философии непознаваемости мира. Отсюда огромное влияние кантианства на буржуазную психологию вплоть до наших дней.

В чем же ошибка Иммануила Канта? Она в том, что он считал единственным источником информации об окружающем мире наши «внешние» ощущения от него, данные «созерцания». Но мы давно уже убедились, что это не так! Главный источник информации об объективных свойствах реальности — это действие. Оно обнаруживает истинные свойства вещей. Оно придает смысл и значение ощущениям, которые мы получаем от вещей. Оно формирует в мозгу обобщенные схемы объективных свойств реальности.

В этом-то все дело. Схемы, которые мозг налагает на поступающие ощущения, не есть свойства самого мозга. Они не даны разуму заранее самой его природой. Эти схемы суть отражения свойств реальности. Они даны субъекту его практическим опытом. Такое обобщенное отражение объективных свойств реальности, обнаруженных практическим опытом, и есть сам разум, сам интеллект.

Ошибка Канта и всех идущих за ним идеалистических направлений психологии была в отрыве психической деятельности человека от его практической деятельности, его мыслей — от дела, его глаза — от руки. Впрочем, сам Кант об этом, кажется, догадывался. Во всяком случае, он высказал однажды очень важную мысль — что противоречия, неразрешимые в рамках чистого разума, успешно разрешаются в сфере практического разума. Но его более мелкие и односторонние последователи как в философии, так и в психологии, забыли эту мысль. А скорее, просто не поняли. Вместе со всем самым прогрессивным и верным в предшествующей истории человеческой мысли, ее включила в себя, раскрыла и обосновала марксистская наука, в том числе, марксистская психология.