Лекции по общей психологии: [учебное пособие для вузов по специальности "Психология"]

Я получил эту книгу и задумался, и решил, что я неправильно сделал. Я не говорил о том, какие же самые главные, самые первые потребности. Я говорил очень осторожно: например, пищевая. Можно сказать — оборонительная, а можно сказать — половая. Можно еще что-нибудь сказать. Я говорил: вообще это потребность, которая потом опредмечивается, конкретизуется, развивается через развитие предметов, ее удовлетворяющих. Пришла книга, которая и показала, что я тут что-то пропустил. Автор вводной статьи Рено Заззо хочет обсудить вопрос: какой может быть самая-самая первичная потребность. Начиная с чего воздвигается дальше (употребляется термин «воздвигание над»). Над чем все строится? Автор стоит на такой точке зрения, которую он себе не приписывает, а формулирует как бы в виде итога исследования, начатого, он указывает, в 1939 году. Он имеет в виду исследования раннего детства, проведенные на человеке в школе психоанализа, этологические исследования на животных, включая обезьян и человекообразных обезьян, на детенышах обезьян. И клиникой нормального детства проверенные. Он и полагает, что совокупность этих исследований приводит нас к капитальному, с точки зрения автора (я сейчас назову, кстати, автора), открытию.

Открытие заключается в том, что не пищевая потребность с подкреплением и обучением лежит в основании развития потребностей и деятельности психики, конечно. Не либидо, то есть половое влечение. Есть такая школа, популярная на Западе, особенно сейчас в Америке, европейского, впрочем, происхождения. Это то, что называют фрейдизмом, психоанализом. Либидо есть некоторая энергия, энергия половой потребности, сексуальной потребности. Она развертывается по фазам, становясь в конце концов этим либидо в форме сексуального влечения, потребности. Но его развитие не очень-то хорошо проходит. Это влечение, эта потребность, которая называется либидо (в разных языках ставят разное ударение, на тот или другой слог), встречает сопротивление. Откуда? Извне — из общества. Получается подавление, вытеснение этих влечений, целые фазы развития этой внутренней драмы, которая превращается в драму влечения одинокого человека и давления со стороны общества. Вытеснение, невроз — все может случиться. Там дальше поднимаются уже высоты мистического схематизма, говорят многие авторы, мистической философии. Влечение к жизни и влечение к смерти. Страх, Я и Оно, Я и мое тело, иначе говоря. Сверх-Я и Я. Целая мифология, чтобы скоординировать это все в схему.

Она мистифицируется, но появляются претензии объяснить человеческую культуру из этого либидо. Человек творит вследствие того, что что-то подавлено, выжимается, сублимируется, взгоняется, понимаете? Поэзия — миф, сублимация. Культура вся — это сублимация, то есть взгонка. Взгонка, так сказать, под давлением. Возникает понятие цензуры. Сами сновидения живут подпольной жизнью при том, что пробивается через цензуру и поэтому приобретает символические формы. Прямо себя не может выразить в символах. Только косвенно. Отсюда психиатрическая практика, практика лечения неврозов.

Таким парам, как пищевая потребность—обучение и либидо—сопротивление, автор противопоставляет третью пару: потребность в привязанности—узнавание себя в другом, становление себя через других людей. Вот механизм действия. Это и есть самое-самое первое, самое-самое фундаментальное. И надо быть близоруким, чтобы на это место помещать пищу, половой инстинкт или потребность, надо ничего не понимать, надо быть слепым и не уметь видеть жизнь, реальный процесс развития. В книге налицо большой подбор фактов. Они разные.

Например, младенец, человеческий младенец. Чего он, собственно, хочет? На чем все основывается? На питании, на приеме пищи? Нет, улыбаются сторонники этой концепции. На отношении к матери. Какие реакции самые ранние? Ну, я тут привожу не те факты, которые приводит автор, а другие, которые он пропустил. Которые гораздо старше, чем те, что он цитирует. Удается зарегистрировать специфическую реакцию новорожденного на шепот матери. Щелованов и Фигурин описали в начале двадцатых лет нашего столетия то удивительное явление, которое вошло в нашу литературу под названием «комплекс оживления». Это все «стремление к» (вам понятно), это «обращенность к» человеку. Можно заменить мать другими людьми, а вот один автор здесь, английский, указывает, что, если мать погибла, матери нет, можно окружением сверстников заменить.

Надо иметь объект влечения, не в смысле полового влечения, а в смысле отношения, привязанности. И дальше — удивительная коллекция животных наблюдений. Что самое главное для маленькой обезьянки, которая только что родилась? Прижаться к матери — вот это главное. Важнее всего! А что самое нарушающее? Изоляция. А что надо делать, когда он плачет (неважно, обезьяний или человеческий детеныш)? Подойти надо! Уже подойти — хорошо. Ну и накормить, само собой, нужно. Вот тут ключ.