Лекции по пастырскому богословию

Далее о. Макарий предограждает своих духовных чад от страсти самолюбия, считая ее изобретением диавола; как он (диавол), облекшись в самолюбие, воспротивился Богу и, низвергнутый с неба, помрачился, а смирение, напротив, есть одеяние Божества, по словам св. Исаака (сл. 53). Сам Бог смирил Себя, облекшись в плоть нашу, и тем низложил самолюбивого и гордого диавола, и нам даровал сие оружие (смирение) для победы над ним[559].

Особенно о. Макарий предостерегал тех, кто обращался к нему с покаянием в страсти осуждения пастырей или кого бы то ни было. "Судить же их (пастырей) в их погрешностях — совсем не ваше дело. Овцы пастыря не судят, каков бы он ни был. Судить священника — значит судить Самого Христа. Как можно, сего берегитесь", — писал старец[560].

Как страж, стоя на своем посту пастырской деятельнести, о. Макарий всячески старался привить каждой душе смиренное самопознание своих немощей. Один человек жаловался на нескромное поведение монаха, который собирал пожертвование для монастыря. Иеросхимонах Макарий, желая искоренить в сем человеке страсть осуждения, говорит: "Жалко его! А все-таки это случилось не без промысла Божия… Почему вызнаете, может быть, Промысл завел его к вам, чтобы испытать, насколько у вас христианской любви и снисхождения к падшему во искушение человеку? Подумайте-ка хорошенько: ваше ли дело осуждать его? Ваша обязанность — странного принять, упокоить его, да по силе возможности подать ему. Знаете ли вы, что, ежели вы принимаете пришедшего к вам во имя праведника, то и мзду праведничу приимете, ежели монаха, носящего на себе чин ангельский, достодолжно примете, то и за это мзды не лишитесь. А что монах чин свой носит неправедно, в том за него ответствовать не будете. Да притом, вы видите только, как он погрешает, а известно ли вам, как он кается? Быть может, его раскаянию и ангелы Божии радуются"[561].

Пастырская душепопечительность о. Макария настолько была рассудительна, что даже его посетители удивлялись этому. Вот один из многих примеров. Пришел к о. Макарию один раздраженный человек и начал поносить своего соседа. Старец, видя его в таком возмущении, не стал сразу вразумлять, потому что в то время это было бы бесполезно. А, наоборот, стал как бы поддерживать его и укорять того человека, сказав с обычной ему скромностью: "Этот человек немного неосторожен. Погодите, вот как он но мне приедет, я поговорю с ним". Когда собеседник пришел в чувство, о. Макарий сказал ему: "Ежели Господь поможет, вы помиритесь…" Трудно было совладать с оскорбленным самолюбием. Вот как описывает свое состоянию в то время данный собеседник: "Несколько минут колебался, но потом увидел, что делать было нечего, надо покориться старцу. Впервые в жизни пошел я просить прощения у человека, оскорбившего меня. Но когда я вошел к нему и поклонился, он так смутился, что мне стало жаль его. Мы обнялись с ним и поцеловались лобзанием мира. С необыкновенной радостью в сердце я возвратился к батюшке и спросил его: "Отчего выв ту пору, как я жаловался на такого-то, не укоряли меня, а, напротив, даже сами осуждали его, принимая мою сторону?" "Да, — отвечал старец, — я согрешил в том, что осудил брата моего. Но что же мне было делать? Если бы я тогда начал укорять вас, очень немудрено, что вы и против меня стали бы немирствовать. Ведь огонь маслом не тушат. Когда человек не мирен, то противоречие только раздражает его. А когда бурное состояние затихнет, мир начнет водворяться в душе его, тогда можно и совет предложить, который гораздо вернее подействует и примется с большей любовью. И вам советую в подобных случаях быть осторожным: человека, в гневе сущего, не укоряйте, не обличайте и не спорьте с ним, а лучше оставьте его в покое. Будьте только внимательны к самому себе, чтобы не впасть в немирствие, и когда чувствуете, что сердце ваше раздражается, то поминайте мысленно молитву Иисусову и старайтесь положить хранение устом своим"[562].