Лекции по посланию к Галатам

Такие приговоры, при их внимательном рассмотрении, дают нам уверенность в [нашем] учении и праведности веры, в противовес учению о делах и праведности дел. Мир принимает и прославляет последнее, презирая и порицая первое. Это, конечно же, беспокоит и оскорбляет робкие души, которые, хотя они и видят явную порочность и неописуемые преступления папистов, не могут быть легко убеждены в том, что все это множество [людей], называемых “церковью”, находится в заблуждении, и что лишь некоторые правильно понимают учение о вере. Если бы папство все еще сохраняло ту святость и тот аскетизм, которыми оно обладало во времена таких отцов, как Иероним, Амвросий, Августин и другие, когда духовенство еще не имело порочной репутации из-за своей симонии, сумасбродства, роскоши, изобилия, прелюбодейства, мужеложства и бесчисленного множества других грехов, но жило в соответствии с канонами и декретами отцов, будучи внешне религиозным и святым, и даже действительно практикуя целибат, то что, спрашиваю я вас, мы могли бы сделать против папства?

Целибат, который во времена отцов духовенство соблюдало строго и неукоснительно, — это очень важное явление в глазах мира. Обет безбрачия возводил человека чуть ли не в ранг Ангела. Посему Павел называет это в Кол.(2:18) “служением Ангелов”, и паписты поют о девственниках так: “Он вел ангельскую жизнь во плоти, ибо он жил вне плоти”. И так называемая “созерцательная жизнь”, которой усердно придерживалось тогда духовенство, принося в жертву свои гражданские и семейные обязанности, также внешне выглядит весьма впечатляюще и свято. Таким образом, если бы папство сохранило тот внешний вид, которым оно обладало в древности, мы добились бы очень немногого, противостоя ему своим учением о вере, [хотя бы] потому, что мы и сейчас мало чего добиваемся в этом противостоянии — сейчас, когда исчезла добрая слава о якобы присущих этому явлению благочестивости и строгой дисциплине, и когда стало очевидно, что папство — это сплошная мерзость и скопище всевозможных пороков.

Но даже если бы былая религиозность и дисциплина папства сохранились до нынешних времен, мы все равно должны были бы последовать примеру Павла, который критиковал лжеапостолов, невзирая на их внешнюю святость и добродетельность, и сражался против самоправедности папского царства, говоря: “Независимо от того, сколько обетов безбрачия вы дадите, или как смиренно вы выглядите, или каким ангельским служениям вы себя посвящаете, или сколь частыми епитимьями вы изнуряете тела свои, все равно вы являетесь рабами Закона, греха и дьявола. И вы будете изгнаны из дома, потому что ищете праведности и спасения в своих собственных делах, а не во Христе”.

Таким образом, нам следует обращать внимание не столько на грешный образ жизни папистов, сколько на их порочное учение и их лицемерие, и именно это мы подвергаем критике главным образом. Давайте предположим, что религиозность и дисциплина древнего папства процветают сейчас и соблюдаются с тем же усердием, с каким они соблюдались отшельниками Иеронимом, Августином, Григорием, Бернаром, Франциском, Домиником и многими другими. И все равно мы должны были бы сказать: “Если вы не можете противопоставить гневу Божию ничего, кроме собственной святости и целомудренности своей жизни, то вы совершенно определенно являетесь сынами рабыни, которой надлежит быть изгнанной из царства небесного и преданной анафеме”. Сатана тоже не защищает порочную жизнь папистов, которую наиболее здравомыслящие из них также презирают, но он решительно отстаивает и поддерживает их лицемерие и праведность дел. Здесь он ссылается на авторитет соборов и примеры святых отцов, которых он провозглашает основателями святых [монашеских] орденов и законов. Потому мы сражаемся в наши дни не против очевидных пороков и беззаконий папства, но против его вымышленных святых, которые полагают, что ведут ангельскую жизнь, соблюдают не только Заповеди Божии, но также и наставления Христовы, и исполняют дела, которые не требуется исполнять, или так называемые “избыточные” дела. Мы утверждаем, что это бесполезная трата времени и сил, если они не постигли того, что, как говорит Христос, “одно только нужно”, и если они не “избрали благую часть, которая не отнимется у них”, как это сделала Мария (Лук.10:42).