Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии

Вероятнее всего в первый день праздника эта тема бурно обсуждалась во многих христианских домах, так как после обеда мальчишки с попустительства взрослых стали бросать камни в окна еврейских домов. Затем к ним присоединились взрослые, и всё закончилось к концу дня разгромом нескольких торговых еврейских лавок.

Полиция не смогла остановить эти хулиганские выходки, вела себя пассивно, хотя и арестовала в конце дня 60 человек. Солженицын много рассуждает на эту тему, говоря, что это «признак застоявшегося дряхлеющего правительственного аппарата».

Уверен, всё было намного проще — высокие полицейские чины не были при исполнении, отмечая праздник, а мелкие полицейские чины были исключительно христианами и выходцами не из богатых семей, где традиционно не были довольны еврейской гегемонией.

Поэтому эти полицейские своё личное недовольство евреями выразили пассивностью, злорадным невмешательством. В дальнейшем мы увидим такую позицию не раз, хотя еврейская пресса будет называть такие случаи исполнением приказа, полученного сверху (от правительства), о поддержке погромщиков.

Это обвинение ничем ни разу не доказано, а народное недовольство в лице низших и средних полицейских чинов является самым правдоподобным. При этом следует отметить, что субъективное мнение полицейского не должно отражаться на исполнении его должностных обязанностей, поэтому полицейские, конечно же, были не правы.

Но вернёмся к обвинительному акту — «с утра, 7 апреля, христианское население… сильно волнуясь, стало собираться в разных местах города и на окраинах небольшими группами, которые вступали с евреями в столкновения, принимавшими всё более и более острый характер».

Полиция опять проявляла сдержанность. В этот день евреи предприняли попытку коллективной защиты — их много собралось на Новом базаре «вооружённых для самозащиты дрючками, кольями и некоторые даже ружьями, из которых по временам стреляли», а некоторые евреи «имели при себе… и бутылки с серной кислотой, коей они и плескали в проходящих христиан». «Аптеками традиционно владели евреи», — отмечает Солженицын.

Это ещё более усугубило ситуацию. «Слухи о насилиях, чинимых евреями над христианами, быстро стали распространяться по городу и, переходя из уст в уста в преувеличенном виде, сильно раздражали христианское население». Погромщики ещё более разгневались, а к ним присоединялись новые горожане. К обеду погромы охватили почти весь город.

В связи с праздником в городе не было централизованного руководства действиями полиции, поэтому «низшие чины полиции, в большинстве случаев, оставались лишь немыми зрителями погрома». Кроме того, как мы уже указывали ранее — они и не рвались особо наводить порядок. Но это, конечно же, была их личная позиция, а не какое-то распоряжение правительства. Эта пассивность полиции ещё более воодушевила погромщиков. Всё накопившееся раздражение и обиды к евреям находили теперь свой выход, ответ.

Положение евреев в этой ситуации было незавидное, и достойно всякого сочувствия.

«Евреи, опасаясь за свою жизнь и имущество, окончательно растерялись и обезумели от страха… Часть евреев, вооружась револьверами, прибегла к самозащите и начала стрелять в громил… из-за угла, из-за заборов, с балкона… бесцельно и неумело, так что выстрелы эти, не принеся евреям ни малейшей помощи, только вызвали у громил дикий разгул страстей.

Толпа громил (народа) озверела, и всюду, где раздавались выстрелы, она немедленно врывалась и разносила всё в дребезги…». Особенно роковым для евреев был выстрел с их стороны, смертельно поразивший мальчика Остапова.

Во второй половине дня беспомощный и паникующий губернатор Кишинева фон-Раабен попросил помощи у начальника военного гарнизона генерала Бекмана.» С этого же времени войска начали производить массовые аресты бесчинствующих». Только к ночи удалось утихомирить народ.

Печальные итоги этих событий таковы: «Всех трупов… обнаружено 42, из коих 38 евреев», «раненых всех 456, из коих 62 христианина…», «Домов разгромлено было около 1350 (почти треть жилого Кишинева)» и 500 еврейских лавок; 68 полицейских и 7 солдат получили повреждения, среди которых один солдат получил ожог лица серной кислотой, арестовано было 816 человек, к уголовной ответственности привлечено 664 человека. Почти все чиновники высшего уровня потеряли свои посты.

Эти события ещё раз подтвердили, что в России реакция местного населения на еврейскую гегемонию в экономике, совсем другая, чем ожидали евреи, исходя из опыта сожительства с такими христианскими и славянскими народами, как поляки и белорусы.

Побывавший в Молдавии через 10 лет (в 1913 г.) публицист и писатель Василий Розанов обнаружил там полную экономическую гегемонию евреев, искренне этим возмутился и написал по этому поводу своё произведение.

Интересной и поучительной была реакция еврейского сообщества — все гневные стрелы полетели не в сторону молдавского, украинского и русского народов (хотя в Петербурге евреи зарезали редактора газеты «Бессарабец» Крушевана), а в адрес российского правительства.