Лекции профессора Московской Духовной Академии А. И. Осипова

ВОПРОС: Когда мы говорим о различных теориях, теории выкупа или теории нравственной, то в общем‑то мы находим в различных местах Библии обоснование той или иной теории. Та же теория выкупа появилась не откуда‑то просто из размышлений богословов, а на это есть основания. В Писании есть – сейчас не помню точно, какое это место от Матфея, по–моему – где употребляется (в английском варианте это даже больше звучит, там слово rànsom употребляется) слово выкуп – антилитром, по–гречески и, наверное, я думаю, что в тот период, когда Евангелие писалось, человек, который писал его, стремился найти какие‑то образы, которые могли бы объяснить человеку, живущему в то время, что произошло.

ОТВЕТ: Вы совершенно правы. Вся атмосфера Римской империи – это была атмосфера рабовладельческого строя, и сама ветхозаветная религия – это религия закона: то есть, тот же юридизм. Поэтому нисколько не удивительно, что апостолы обращались к современникам на языке доступном для них, поэтому многократное употребление самого этого термина – термина искупление. Но обращает на себя внимание другое: когда мы касаемся вот этого центрального понятия, выражающего существо дела Христова, то мы находим целый ряд терминов: искупление, оправдание, усыновление, спасение – целый ряд терминов! Причем, если обратимся к самому контексту, то вот здесь уже мы попадаем на ту почву, о которой я говорил, на которой утверждается православие. Где оно, зерно понимания того, что совершил Христос? Почему я говорю об этой нити? Потому что совершенно очевидно, что термин искупление вызван временем, эпохой, и он конечно же не передает существа того подвига, о котором сказано: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного». Речь идет не о купле–продаже; не о выкупе, тем более – у кого выкупать? Знаете, у одного из Отцов Церкви, Григория Богослова есть замечательная мысль об искуплении. Он пишет: «Кому же принесена жертва? – и отвечает: – Дьяволу?! Как кощунственно об этом думать: чтобы творец принес выкуп своей твари, да еще падшей!.. Отцу? Да разве Отец меньше любит, чем сын? Он даже Исаака, приносимого в жертву не принял, а дал овна вместо него». Так что, эти вопросы, конечно, обсуждались и если исходить из контекста Евангелия, в котором говорится, что Бог есть любовь, – кстати, тоже беспрецедентное среди религий мира учение, – то совершенно очевидно, что здесь речь идет не о выкупе, ибо не у кого выкупать, и в то же время апостол употребляет этот термин, чтобы быть понятым, чтобы дать намек некий: что же совершил Христос.

ВОПРОС: Куда вообще сейчас намеревается идти православное богословие?

ОТВЕТ: Один из наших богословов XX века произнес очень интересную фразу: вперед к Отцам! Представляете?! О чем идет речь? Ради чего пришел Христос? Ради спасения. Ради чего создал Он Церковь? Ради спасения. Ради чего Он дал Евангелие? Ради спасения. Ради чего существует богословие? Это только богословы, доктора богословия, извините, превратили богословие в игру – сколько на иголке там уместится бесов или ангелов!.. Суть богословия сводится к одному (и оно не богословие, если оно отступает от этой цели) – чтобы показать, как нужно веровать, как нужно жить, какие нужны средства употребить для того, чтобы воспринять то спасение, с которым пришел Христос. Когда же богословие начинает заниматься всякими спекулятивными вещами, а их полно, тогда мы возвращаемся к языческому пониманию богословия. Вы знаете, что термин богословие имеет дохристианское еще происхождение: термин теология употребляется уже у Аристотеля. Теологами кого называли, знаете? Всякого, кто писал о богах: Гесиода, Гомера, Орфея – всех!.. Кто пишет о богах, тот и богослов! Так и сейчас: кто прошел духовную школу, ответил хорошо на четверки и пятерки, написал работу о богах… только о Боге – кандидат богословия! Недаром я вам приводил эту потрясающую мысль Игнатия Брянчанинова: «Доктор богословия, а в Христа не верит, что проку от этого богослова!» Богословие собственно имеет одну цель: объяснить, показать, укрепить веру!.. Вот этот путь и стоит перед нами, но КПД его каков? Об этом я помолчу.

ВОПРПОС: В своей лекции вы сказали, что католическое богословие изобрело как удовлетворение чистилище, а по отношению к православию: молитва о мертвых это не подобие какого‑то удовлетворения?