ОТВЕТ: Да, от человека зависит, конечно, и обожение всей твари. Об этом пишет апостол Павел вполне определенно в послании к коринфянам – первое. Второе: вы говорите – как? Серафим Саровский отвечает: «Стяжи дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи даже других людей». Происходит освящение всего. Вот скажите: почему мы прикладываемся к мощам? Почему нам так дороги останки святых? Даже их вещи и т. д.? Потому что через них мы, так сказать, душевно обращаемся к ним самим, соединяемся духовно с ними. Вообще, я вам скажу, через человека происходит соответствующее одухотворение окружающей действительности и самой твари как положительное, так и отрицательное. Это факт бесспорный. Ну, а как приобретается обожение, собственно, мы об этом только сейчас говорили. Необходима правильная духовная жизнь. К имяславию как я отношусь? Вы понимаете, там же несколько течений. Я лучше скажу, как я отношусь к имябожничеству. К имябожию, имябожничеству, я отношусь отрицательно. Когда говорят, что имя это Бог, если вы сказали имя, то это уже Бог – даже в бессознательном состоянии – это конечно очевидное заблуждение. Имя Божие подобно своего рода иконе. Вот что такое имя Божие. К имени Божию мы должны относиться с величайшим благоговением. Посмотрите, как мы произносим имя любимого нами человека, и как мы произносим имя ненавистного нам человека? Протестанту одному, который спорил, я говорю: можно, у вас наверное фотография вашей семьи есть? Он говорит, есть. Я говорю, можно посмотреть? Он, с удовольствием – они всегда с собой эти фотографии носят. Ну а теперь, можете вы обругать эту фотографию? И бросьте ее на землю, и потопчите ногами. Он на меня посмотрел: вы что, с ума сошли? Я говорю: простите, вы же не жену и детей, вы же фотографию. Жену и детей любите, а фотографию растопчите и плюньте. Он тогда понял, что такое иконопочитание, и что такое наше прославление имени Божия. Да, мы с благоговением произносим имя Божие – «не произноси имени Божия всуе». Но мы совсем не разделяем точки зрения, как Сафонов в начале нашего века, которую активно защищали Булгаков, Флоренский, Лосев. Они доходили до отождествления, правда, по–разному, имени Божия с самим Богом. Есть же такая страшная фраза: «В том то и беда наша, что мы подменили почитание имени Иисусова, подменили почитанием самого Иисуса». Вот до каких ужасов мы можем дойти. Я, конечно, выступаю против этого, а благоговение перед именем Божьим должно быть в каждом христианине.
ВОПРОС: Если можно, скажите пожалуйста, как нужно правильно относиться к канонизации царской семьи. Два года назад на Рождественских чтениях я слышала вашу аргументацию против канонизации и была полностью с вами согласна. Как теперь, после Собора, правильно относиться к канонизации царской семьи?
ОТВЕТ: Очень просто. Когда синод в свое время призвал всех, кто желает, высказаться по этому вопросу, исследуя этот вопрос, я высказал свои соображения так, как мне казалось правильным. Но уже тогда я заявил, что я для себя не являюсь авторитетом, и свое личное мнение я всегда готов покорить перед голосом Церкви. В данном случае я считаю, что, когда принято решение по этому вопросу, все дискуссии должны быть окончены, и я склоняюсь перед решением Церковным. Так, я думаю, и следует. Нельзя быть раскольником. Нельзя! А мы стояли как раз перед этим, если бы только не было канонизации, то произошел бы раскол! Потому что многие уже были до такой степени накалены в этом почитании, что они ушли в раскол. Я знаю целый ряд священников и мирян. Вот это очень опасно, когда в душе нашей уже раскол! Надо всегда свое мнение покорять мнению Церкви. В данном случае, я считаю, что именно так нам и нужно поступать.
ВОПРОС: Алексей Ильич, в одной из своих семинарских лекций вы высказали свое мнение о священнике Алексии Мечоре, заподозрив его в прелести. Прокомментируйте, пожалуйста, канонизацию его на недавнем Соборе.
ОТВЕТ: Вы знаете, разве можно комментировать, когда человек причислен к лику святых? Нужно было спросить раньше.
ВОПРОС: В чем сущностная разница в учении между чистилищем и мытарствами? Спасибо.