Лем versus Стругацкие: Венера

Лем заглядывал вперед на полвека, перенося действие «Астронавтов» в 2003–2006 гг., а Стругацкие — лет на сорок, в 90-е гг. ХХ в. У польского писателя «много лет прошло уже после падения последнего капиталистического государства». У наших соотечественников, вроде бы, капитализм всё еще доживает свои последние дни, хотя лидирующие позиции явно у коммунистических (ССКР) и социалистических (КСР) стран. В своем светлом будущем Лем в первую очередь рисует картины глобального климатического переустройства планеты — титанических работ по обводнению пустынь и обогреву Крайнего Севера искусственными солнцами (что будет с прибрежными областями, когда арктические льды растают, автор как-то упускает). На фоне грандиозных преобразований земного климата развитие космонавтики в «Астронавтах» выглядит довольно скромно. Лем писал свой роман еще до первых космических стартов. По его предсказаниям человечество выйдет в космос только в 1970 г., однако, после трех запусков автоматических ракет (облет Луны, низкоорбитальный и стационарный спутники Земли) космические программы будут свернуты на три десятилетия из-за полной, на взгляд автора, бесперспективности «ракетных поездов» — многоступенчатых ракет на химическом топливе. И только после появления в начале XXI в. «идеального атомного двигателя» пришло время исследования дальнего космоса. Описываемый в «Астронавтах» «Космократор» — самый первый космический корабль Земли, а его экспедиция на Венеру — первый пилотируемый полет землян в Космос. С точки зрения сегодняшнего развития космонавтики это выглядит весьма прозорливо. И вот 2006 год прошел, а до пилотируемых экспедиций на другие планеты еще ой как далеко.

«Коммунистическое завтра» Стругацких — это, напротив, прежде всего космические полеты. На самой Земле лишь вскользь упоминаются подводные совхозы, высокочастотная вспашка, термоядерные электростанции, да атомный наземный транспорт. Зато на околоземной орбите уже функционируют заводы безгравитационного литья, исследованы Луна, Марс, Меркурий, астероиды и спутники планет-гигантов в пределах полутора миллиардов километров от Земли. Спустя тридцать лет после первых лунных полетов (заметим, это тот же срок перехода к принципиально новым видам космических двигателей, что и у Лема) на смену атомно-импульсным ракетам приходит новый вид кораблей — фотонные планетолеты, предназначенные для штурма неизученных ранее «тяжелых планет», в первую очередь — Венеры, куда авторы и направляют свой «Хиус».

Космическим кораблям в «Астронавтах» и «Стране багровых туч» уделяется гораздо больше внимания, чем в аналогичных по теме произведениях других фантастов. Лем посвящает описанию «Космократора» целую главу с школьной экскурсией. Вообще-то, «Космократор» уж слишком напоминает напрямую упомянутый Лемом незабвенный жюльверновский «Наутилус» — начиная с сигарообразного корпуса и кончая выгравированным внутри рубки латинским девизом «Плыть необходимо!» (вместо «Подвижный в подвижном» на корабле капитана Немо). Как и «Наутилус», «Космократор» столь великолепен, сколь нефункционален технически. Очевидная причина — попытка автора совместить несовместимые в корабле функции, плюс позаботиться о внешнем изяществе. Непонятно, как бескрылый корабль парит в атмосфере, взлетает и садится по-самолетному. Так как искусственное тяготение во время космического перелета создается вращением «Космократора» вокруг продольной оси, в приземлившемся корабле большая часть помещений не может использоваться экипажем, так как оказывается в положении «на боку» или «вверх ногами». Школьники во время экскурсии видят наклонный пол в каютах, но не спрашивают, как космонавты собираются в них жить (кстати, об этой проблеме не подумал и О. Дивов в сравнительно недавнем «Лучшем экипаже Солнечной», а вот сам Лем в «Непобедимом» уже предусмотрительно сажает подобный корабль кормой вниз, делая в каютах полом боковые стенки). Неясным остается и принцип работы двигателя «Космократора», напоминающий по описанию термоядерный, но использующий в качестве горючего трансурановый «коммуний».

Особое внимание Лем уделяет корабельному электронному мозгу, вернее, двум «мозгам» — рабочему «Предиктору» для текущего управления, и занимающему целый огромный отсек «Мараксу», то есть «Мыслящей машине» — «для решения таких проблем, какие невозможно предвидеть». Взаимоотношение людей с мыслящими машинами — еще одна из центральных тем в творчестве Лема. Впрочем, в «Астронавтах» эта тема еще только обозначена (гораздо меньше, чем в предшествующем им «Человеке с Марса», где людям приходится сражаться с инопланетным кибермозгом). А пока по поводу «Маракса» его создатель немного снисходительно замечает: «Машина не умнее человека, она только гораздо быстрее его». Позднее, в «Дознании» пилот Пиркс будет гораздо более осторожен в сопоставлении своих способностей с интеллектом робота-«нелинейника».