Леман Русс: Великий Волк

Вдоль платформы переноса уже разместили направляющие антенны телепортов, подсоединенные к мощным силовым агрегатам. Установки потрескивали разрядами эфирной энергии, сам воздух словно бы искрил из-за близящегося прорыва пелены и перемешивался, как молоко в катящемся бидоне.

— Наведение завершено, — доложил Инардин, старший из паладинов, и Эль’Джонсон прошел в центр платформы.

Другие рыцари, включая Алайоша, заняли места вокруг господина. По антеннам поползли сплетающиеся завитки варп-энергии.

Тогда Лев усомнился лишь на секунду. Он посмотрел на восток, где под мрачным ночным небом пылала цитадель тирана. Эль’Джонсону показалось, что перед ним гигантский погребальный костер, стремящийся испепелить самое себя. Что бы еще ни произошло на Дулане, крепость уже была обречена на уничтожение. Где-то в недрах этой колоссальной груды железа и рокрита по-прежнему сражался брат Льва — с врагом или со своей сутью. От твердыни веяло чем-то мерзостным, теперь она больше напоминала гробницу, чем оплот.

Алайош ждал. Паладины ждали. Вокруг них завывал ветер — жаркий, как из топки, он нес на пепельных крыльях крики умирающих.

Эль’Джонсон пришел в себя, встал прямо и сжал рукоять меча, готовый к схватке.

— Начали, — скомандовал он, и антенны полыхнули ослепительным светом.

Йорин и Булвайф помчались к сцене, взлетели по ступеням и открыли огонь, посылая разрывные снаряды через просторный неф собора. Легионеры, последовав за ними, сомкнули стену щитов вдоль края возвышения и накрыли врагов шквалом болтов.

Поднялся грохот, из колонн, пола и стен вылетели, кружась, выбитые взрывами куски рокрита. Фааши-скарабинеры зашагали навстречу буре, стреляя из наручных орудий, но их срезали непрерывные очереди. Гибли и Волки, застигнутые в момент перезарядки или попытки перейти в атаку.

Кровавый Вой выпускал один болт за другим. Пойманный зверь выл в клетке, обезумев от бушующего внизу хаоса. Новые механосолдаты ворвались в зал, выбив двери в дальней стене. Счетчики патронов защелкали, близясь к нулю, и вскоре некоторые легионеры сменили болтеры на оружие ближнего боя.

— Мы не сможем сдерживать их вечно! — прорычал Булвайф, всаживая снаряд за снарядом в наступающую орду неприятелей.

— Согласен, — отозвался Йорин, стиснув зубы. Он быстро расходовал боеприпасы, их осталось совсем немного. — Одни не сможем.

Вскинув болтер, он прицелился в цепи, на которых висела клетка. Первым же выстрелом ярл разбил крепление, и вместилище мутанта обрушилось на пол перед Волками. От удара оно развалилось, и освобожденное создание помчалось на всех четырех конечностях в сторону приближающихся фаашей.

Налетев на врагов, словно грозовой фронт, тварь ворвалась в их ряды и принялась крушить механосолдат со звериным неистовством. Существо завывало в бою, его движения — дерганые, лихорадочные, примитивные — были даже быстрее, чем у боевых братьев. Пучки смещающей энергии врезались в мутанта, но он не обращал на это внимания и, пробиваясь дальше, раздирал фаашей на куски, вырывал руки из суставов, перегрызал глотки, выплевывал ошметки плоти. Столкнувшись с подобным кошмаром, скарабинеры дрогнули, потом запаниковали и начали беспорядочно отступать вдоль нефа.

Сняв топор с магнитного замка, Йорин бросился в атаку следом за тварью, и другие Волки сбежали со сцены вслед за ним, издавая тот же самый вой, что и чудовище. Две орды завязли в кровавом ближнем бою, но ярл понимал, что даже монстру не перебить стольких врагов — многочисленные раны неизбежно погубят его раньше. Кровавый Вой сражался мрачно, то отдаваясь боевой ярости, то испытывая ужас при мысли, что выпустил на волю. Йорин старался забыться в битве, обрушивая на фаашей удары топора, один за другим, словно это как-то могло избавить его от вины за все, произошедшее с ротой.

Когда рев существа начал ослабевать и показалось, что ход боя изменится вновь, из-за дальней стены донесся грохот взрывов и характерный рокот турбин десантного корабля. Механосолдаты слишком поздно осознали угрозу — обернувшись, они увидели, как двойные двери зала разлетаются в щепки. В пролом ворвались два истинных волка, которые вцепились ближайшим врагам в глотки и повалили их на пол. За ними появились бойцы Стаи, и фаашей накрыл ураган масс-реактивных снарядов.

После них в собор вступил самый могучий воин — Волчий Король — с рычащим цепным мечом и ликом мрачным, будто грозовые тучи.

Тогда резня закипела по-настоящему.

Реальность исчезла за стремительным приливом эфира, накатила волна жестокого холода, сопровождаемая ощущением невесомости и воем бездны на границе слышимости.

Потом дурнота схлынула, мир пяти чувств сомкнулся вокруг легионеров. Варп-перенос был завершен. Паладины активировали силовые клинки, огляделись в поисках целей и приготовились к неизбежному вражескому залпу.

Выстрелов не последовало. Лев, стоявший в кольце воинов, не вытащил меч из ножен.