Лемносский дневник офицера Терского казачьего войска 1920–1921 гг.

Немалую помощь оказывает французам и Американский Красный Крест. Тот снабжает госпиталя бельем, тюфяками и койками. Беженцам также достаются одежда, сладости… Подобная щедрость в конце концов начинает нервировать французов, особенно после того, как американцы предложили устроить приют для женщин и детей, а также санаторий для туберкулезников. Не станет ли это способствовать возникновению у беженцев мысли о постоянном жительстве тут, тогда как военные не могут отделаться от навязчивой идеи рассеять их в кратчайший срок по странам, способным оказать им гостеприимство?[96]

Труд

Для ремонта палаток и обуви есть швейные и сапожные мастерские (18 сапожников, 8 портных). Множество разнообразных мастерских разбросано по лагерям. Из поломанных шашек, например, изготавливают столовые ножи! Самым полным набором располагают, естественно, инженерные части (кузницы, слесарни, плотницкие…). Пекарня, оборудованная при поддержке СОС, мощностью в 8 печей, обеспечивает 18 000 суточных рационов хлеба. Грамотные могут участвовать в редактировании газеты «Курьер Донского лагеря». Она выставляется для чтения на столбах посреди лагеря. Есть, конечно, и наряды по приказу как французского, так и русского начальства. Но, мягко говоря, к ним относятся без особого воодушевления! Французы в своих докладах неоднократно жалуются на казачью леность и порою даже на неповиновение, но ген. Бруссо смотрит на это скорее снисходительно: «Не стоит забывать и те смягчающие обстоятельства, что казак уже сам по себе довольно ограничен и не всегда полностью осознает важность приказываемой ему работы, а офицерство личному составу вообще ничего не объясняет»[97].

Военные училища

Алексеевское расположилось в Кубанском лагере, Атаманское – в Донском. Занятия продолжаются, и неизменно создаются новые офицерские кадры для несуществующей армии, у которой и родины нет! В Атаманском училище насчитывают 450 учащихся и 53 преподавателя-офицера! В этих училищах большая палатка или барак служат помещением для занятий, а ученики располагаются в маленьких палатках вокруг. В каждом училище есть свой храм. В Алексеевском он украшен иконами из разрушенного греческого монастыря; сосуды и другие богослужебные предметы самодельны. В Донском училище сумели устроить небольшой корт для гимнастических занятий.

Оружие

Беженцы прибыли в Константинополь при полном вооружении, так как оставить красным надо было как можно меньше, сохранив как можно больше для дальнейшей борьбы. Но французы смотрят на это, конечно, иначе: по прибытии солдаты разоружаются, и оружие сдается на хранение в Сан-Стефано, в арсенал.

Есть исключения. Офицерам оставляют холодное оружие, а командирам разрешается носить револьвер. Для охранной и полицейской службы оставлены винтовки, по 20 штук на тысячу человек. Наконец, казакам оставляют кинжалы, так как их изъятие считается на Кубани великим оскорблением.

Но очень скоро становится ясно, что много оружия было утаено, так как имели место вооруженные нападения на местное население! А ввиду того, что чаталджинские происшествия показывают возможность антифранцузского восстания, в январе 1921 г. ген. Бруссо приказывает Фостикову разоружить рядовых и младших офицеров, за исключением кинжалов и шашек. Винтовки, служащие для «охраны порядка, будут описаны, будут храниться в одном месте и строго охраняться для нужд смотров»[98].

Но из-за Фостикова эти меры проваливаются, так как месяц спустя русскому начальству придется сознаться, что на Лемносе находятся 500 винтовок (т. е. 100 лишних), 232 револьвера, 12 пулеметов и… 4 пушки![99] Можно спокойно предположить, что эти данные сильно занижены. Одно время СОС намечает изъять все лишнее оружие силой, но из-за вероятности вооруженного столкновения пришлось от этой мысли отказаться.

Конвой генерала Бруссо

Когда Бруссо возглавлял французскую военную миссию в Крыму, Врангель назначил ему казачий конвой. Забыл ли об этом барон? Приказ как таковой никогда не отменялся, и весь конвой последовал за генералом во время эвакуации на борту «Вальдека Руссо» и дальше на Лемнос. Это была иррегулярная горская сотня[100] под командой есаула Слободинского. Все 8 ее офицеров были православными, а 19 унтер-офицеров и 70 рядовых были отчасти мусульманами (терские казаки), отчасти буддистами (калмыки). Бруссо позаботился об их скромном денежном довольствии. Надо сказать, что при наличии лишь небольшого числа французских солдат и все растущей неприязни русского офицерства подобный конвой оказывается далеко не лишним.